Читаем Эвритмическая работа с Рудольфом Штейнером полностью

Эльфов (в количестве восьми) эвритмизировали дети. Они располагались группой вокруг Ариэля и стояли на маленьком возвышении, с которого, по указанию Р. Штейнера, сходили при словах "Эльфов маленьких участье всем в беде уделено" и окружали спящего Фауста, лежавшего в центре сцены. Так эта сцена была впоследствии показана и на большой сцене Гетеанума. Позднее дети были заменены взрослыми эвритмистами, их было теперь только двое.

Большое полукруглое возвышение с тремя ступенями сгорело во время пожара в Гетеануме.

Первые формы, полученные от Р. Штейнера, предназначались для четырех пауз в сцене Ариэля (Первый акт 2‑й части "Фауста"). Четыре формы выполнялись четырьмя группами взрослых эвритмистов, которые образовывали по две дуги справа и слева. Это те же формы, которые выполняются и теперь. Фотокопии этих четырех форм имеются во всех эвритмических школах (см. далее).

Эвритмический зал в верхней части южного крыла Первого Гетеанума был подготовлен. Рудольф и Мария Штейнер часто приходили туда для работы с нами над подготовкой представлений "Фауста" или других номеров.

"Сцена Ариэля" (из второй части «Фауста", сцена 1), с музыкой Яна Стутена.

Костюмы

Группа эльфов вокруг Ариэля была одета в розовые платья. Позднее два оставшихся эльфа были одеты так же, как Ариэль.


Платье: Шлейф:*

Ариэль (два сопровождающих его эльфа): белое жёлтый

Группа для 1‑й паузы (врата): зелёное лиловый (голубоватое) (красновато — фиолетовый)

Группа для 2‑й паузы (луна): голубое жёлтый

Группа для 3‑й паузы (посевы): зелёное нежно-

(желтоватое) красный

Группа для 4‑й паузы (восход): (стальной) красный синий


* Нем. Schleierег (вуаль, покрывало) — в русской традиции этот элемент эвритмического одеяния называют по — разному, часто в немецкой транcкрипции: шлайер или шляер. Мы решили отказаться здесь от подобных заимствований (в т. ч. "лаут — эвритмия", "тон — эвритмия" и т. д.), заменив их русскими аналогами. — /примеч. ред/.

Выполнение форм в пространстве:

СЛЕДУЕТ РИСУНОК — _СХЕМА: СТР. ОРИГИНАЛА 82.

Факсимильная копия с оригинала Р. Штейнера.


Когда поднимается занавес, спящий Фауст лежит посередине сцены. Он изредка совершает беспокойные движения во сне. При звуках музыкального вступления первым появляется Ариэль — с жестом 7 — и выполняет один данную форму. Потом к нему присоединяются сопровождающие его эльфы (только двое) — с жестом Е. Они вместе образуют группу I.

Затем справа и слева друг за другом появляются четыре группы «пауз» и делают А E I О U:

Группа II (1‑я «пауза”) — с жестом О;

Группа III (2‑я «пауза») — с жестом А;

Группа IV (3‑я «пауза») — с жестом U;

Группа V (4‑я «пауза») — с жестом I.

Только первый дождь цветочный

Отягчит весенний сад — средняя группа сильно, остальные слабо;

И луга травою сочной,

Зеленея, заблестят, — наоборот;

Эльфоф маленьких: участье

Всем в беде уделено, — средние очень слабо, остальные слабо;

По заслугам ли несчастье,

Или без вины оно. — все делают оживленные движения.

Во время этих строк Фауст изредка беспокойно движется во сне.

СХЕМА- РИСУНОК: СТР. ОРИГИНАЛА 83.

Ариэль: Паря над спящим…

Группа I — стоит, остальные четыре группы делают круг вокруг Фауста, мимо друг друга.

На воздушной — внезапно все останавливаются в фигуре.

Уймите… …жгучий яд — все стоят, кроме двух эльфов из группы I, которые выполняют свою форму (вступление). — При слове яд резкое движение с шагом назад.

СХЕМА — РИСУНОК: СТР. 84 ОРИГИНАЛА.


Ночь на четыре четверти разбита… …все подряд — все стоят.

Расположив его на мягком дёрне — группа II (1‑я пауза) приближается к Фаусту (форма вступления), очень низко склоняясь.

Росой забвенья сбрызните чело — группа III (2‑я пауза) приближается к Фаусту (форма вступления), верхняя часть корпуса отклонена назад.

В это время 1‑я пауза удаляется.

Пускай разляжется он попросторней и отдохнёт, пока не рассвело — группа IV (3‑я пауза) очень живо приближается к Фаусту (только эта группа, остальные — спокойно). Очень глубокие движения при попросторней.

Не пожалейте сил…… святому свету — группа V (4‑я пауза) подходит к Фаусту — взгляды обращены наверх, как будто они видят солнце.

84 РИСУНОК: СТР.

ОРИГИНАЛА 85. Затем музыка группы II (1‑я пауза) с жестом О.

Форма делается в одну и другую сторону.

Затем текст: Тишина благоухана… — та же форма, только в одну сторону. Мягко; при «Затворите двери дня» низко склониться.


Затем музыка группы III (2‑я пауза) с жестом А.


Потом текст: «Ночь пришла и разместила»..

Очень торжественно; все движения вверху; на первых строчках верхняя часть корпуса сильно отклонена назад. Не опускать руки,

они все время остаются наверху. В немецком оригинале: kleine Funken "маленькие искры" — только пальцами — glitzern nah "близко светят"; glanzen fern "далеко сверкают" — движения совершаются спокойными руками и пальцами (в русском переводе этих различий нет:

"Ярко искрятся светила" — прим. пер.).

Только при "В темном небе и воде" — одна рука уходит вниз.


РИСУНОК: СТР. 85. —

ОРИГИНАЛА. Затем музыка группы IV (3‑я пауза) с жестом U.

Потом текст: Отошли часы… Все очень живо,

руки перед собой.

Затем музыка группы V (4 пауза) с жестом I.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука