Евроняня

– Выспались? Ночь была бурной, сил потрачено много!

Нахмурившись, няня хотела прошмыгнуть мимо, якобы по делам. Однако ЕВР ее маневр разгадал. Ногой придвинул стул, перегородив проход.

– Присядьте, у меня к вам пара вопросов.

Не ожидая ничего хорошего, девушка присела на самый краешек. Жан принес кофе, сделал за спиной ЕВРа устрашающие глаза: настроение у хозяина – хуже некуда.

– Объясните, что тут произошло, – холодно потребовал Ропшин.

Пришлось объяснить. Коротко, ясно, доходчиво. Ребенок бы понял. А этот переспросил:

– Почему же пожарные отказались приехать? Что, они и на мой вызов не появятся?

– Попробуйте, – коротко посоветовала Ника. ЕВР набрал номер. Явно переигрывая, взволнованно сообщил про пожар.

– Что? – так он отреагировал на ответ. – Что? – заорал еще раз на весь двор. Бросил трубку, исподлобья посмотрел на бесстрастную няню. – Да, не любят в нашей стране обеспеченных людей…

– А я что говорила? – уныло пробурчала Ника. – А вы не верите.

– Вероника, а как вы оказались на этой закрытой вечеринке? – неожиданно сменил тему ЕВР. – С Дмитрием?

– При чем тут ваш Дмитрий? Владимир же, брат, попросил Хреновского меня с Малентино познакомить.

– А почему вы ко мне не обратились?

– Так вы же… заняты по горло! У вас же – международные связи. Что же я – враг своей родине?

ЕВР удовлетворенно улыбнулся, расслабленно вытянул ноги. И вдруг ни с того ни с сего:

– А что за скандал вы там учинили?

– Я? Скандал? – Ника онемела. Значит, ее триумфальный выход на подиум, рукоплескания зала, объятия Бонсерат – это скандал? Она обиженно хлопнула белыми ресницами.

– Что там у вас с Балдашкиным произошло? – продолжал любопытничать Ропшин.

Гена настучала! Видно, пока на полу в обмороке нежилась, измышляла, как Нику перед ЕВРом опозорить…

– Помните, в моем портфолио нескольких страниц не хватало? – принялась объяснять Ника. – Вырвали в балдашкинском Доме моды. Смотрю: модель в моем платье! – И рассказала всю вчерашнюю историю. Про свой нечаянный триумф, платье Лавалье, свой выход на подиум… Про обморок Гены тоже не забыла! Правду – так всю, до конца!

Рассказывала и наблюдала, как разглаживается хмурое ЕВРово лицо и улучшается его настроение. А в конце повествования он просто откровенно скалился!

– А вы сами это платье сшить успели? – спросил он очень заинтересованно.

– Откуда! – отмахнулась девушка. – Там же ткань такая, ее только вручную покрасить можно. И вышивка сложная, особая, золотое шитье.

– А у Балдашкина – точь-в-точь?

– Один в один!

– Ну а ваша модель, конечно, нигде не запатентована…

Ника снова махнула рукой: о чем, дескать, речь…

– Тогда так, – ласково сказал ЕВР. – Забудьте про это платье.

– Как? Балдашкин же признался!

– Вероника, – хозяин возвысил голос, – он же с перепугу! От неожиданности! А сегодня скажет – пошутил. Пожалел, мол, идиотку!

– Это я идиотка? – Девушка от возмущения так дернулась, что чашка с кофе перевернулась, и вязкая коричневая масса некрасиво поплыла по столу.

– Это бизнес! Откуда, вы думаете, я про эту историю знаю?

– Ясно откуда, – сердито ухмыльнулась Ника. – Гена настучала.

– Гена, конечно, да. Но первым позвонил Балдашкин. Слюной в трубку брызгал! Требовал немедленно вас уволить.

– А! – Все стало понятно. Наконец-то! – Так вы со мной об увольнении поговорить решили…

– Вероника Владиславовна! – Теперь вскочил ЕВР, и уже его чашка, мелодично постукивая фарфоровой ручкой, закружилась по столу. – Что вы себе вообразили? Вы у меня кем служите?

– Кем? – чуть не плача, переспросила Ника.

– Ня-ней! – по слогам выговорил ЕВР. – А не модельером. И не Балдашкину решать мои внутрисемейные кадровые вопросы. В конце концов, не он мне дает деньги на поддержание штанов, а я ему!

Ника с сомнением покосилась на летние шорты ЕВРа: чего их поддерживать, они и так на резинке…

– Считайте, что вы оказали Балдашкину гуманитарную помощь, – твердо возвестил ЕВР.

И, видя, что Ника не вполне его понимает, добавил: – Сколько эскизов пропало?

– Штук семь, наверное. Все – из одной коллекции «Времена года».

– А с каких пор у нас семь времен года? – поразился ЕВР.

Ника промолчала. Что толку объяснять художественный замысел человеку, который в модельном бизнесе ни бум-бум.

– Готовьтесь к тому, что все ваши платья появятся в коллекции Балдашкина.

– Как? А я?

– А вы будете кусать локти и молчать. Да-да, молчать! – Хозяин не дал Нике даже справедливо возразить. – Ничего нельзя доказать. Кто Балдашкин и кто вы?

– Так вы, значит, на стороне этого ворюги?

– Еще чего! – заносчиво отозвался Ропшин. – Наоборот. И я вам это докажу! Мы запатентуем все ваши работы! Вы такая талантливая, а этот Балдашкин… Он пигмей по сравнению с вами!

С этим глупо было не согласиться. Росточком-то Балдашкин вышел где-то Нике по ухо. Даже ниже Вовчика.

ЕВР помолчал, несколько раз взглядывая на собеседницу как-то странно, будто о чем-то еще хотел спросить, да стеснялся. Она уже посчитала разговор законченным, но хозяин вдруг отвернул лицо к окну и как-то глухо выдавил:

– А Дмитрий как тут оказался?