Европа. Акт 3-й

А еще Бадди стало немного страшно от понимания того, во что он ввязывается. Ведь если Палач размышляет о убийстве подчерненного, как о простом увольнении, то какие те, которых он опасается? Бадди не так представлял себе все это. Для него и Первый и Палач были всесильными. Вершителями судеб. А, оказывается, свита всевласней короля. По крайней мере не на много слабее. И король вынужден хитрить, припрятывая козырь и разговаривая только о погоде. Но… жребий брошен. Для Бадди игра уже началась.

Бадди устал от стольких эмоций. Голова была просто ватная. И предложение о переносе разговора на завтра, он встретил с энтузиазмом. Решено было переговорить утром, прямо на новом рабочем месте Бадди.

В конце оказалось, что Бадди и его собеседники находились в огороженном легкими перегородками пространстве. Эта загородка находилась у одной из стен пустого помещения, размером со школьный класс. Окна были занавешены такими же занавесками, как и во всем здании. Противоположная стена была зеркальной. За дверью, в которую пригласили Бадди находился лифт. Наверное, эта загородка использовалось для подобных «бесед» неоднократно. Был ли еще кто-то, кто слышал разговор, Бадди так и не узнал. Возможно, все это помещение было набито охраной, да и мало ли кто мог в нем находиться. Что было за еще одним выходом из помещения, Бадди тоже не узнал. Но он еще раз убедился в том, что порой кажущееся, таковым вовсе не является.

Лифт опустил Бадди прямо в подземный гараж. Там уже находилась машина, которая и отвезла его в Гостиницу. На этаже Бадди уже стояла охрана. Весь этаж был выселен. «Надо привыкать», — подумал Бадди.

ЭНРИ САНТЕС

Луис Перес проснулся в около 9 часов утра. У него выходной, не зачем рано вставать. Жена, еще в 7 часов, уехала на суточное дежурство Великого Инкубатора. Смену собирали по всему городу несколькими автобусами и так же развозили. Квартира, с двумя спальнями и столовой, была слишком большой для их маленькой семьи. Можно было нанять служанку. Причем за счет Инквизиции (по должности — положено). Но ни он, ни Энди этого не хотели. Таких домохозяек набирали из инкубаторских люсов. Данные людьми даже не считались. Жена на сутках, у него — занятия через день. Почему не воспользоваться? В современной морали такое даже изменой не считается. Люс — воспринимается как биоробот. Но подобного отношения к человеку (по факту), Луис терпеть не мог. Люсы из инкубаторских, как ни странно, не вызывали у него жесткой неприязни. Дело было в другом. Страна Испания стала европейской провинцией — последней изо всех, вошедших в Европу государств. Разделение на люсов и людей в провинции Испания шло уже при памяти Луиса. Он просто не хотел такую иметь в своей квартире и все. Воспитание другое. Энди же была на удивление догадливой и не задавала вопросов. Она часто предугадывала то, что хочет Луис, но он не придавал этому особого значения.

Через час придет поезд с Энри — братом Энди. Они одноутробные двойняшки. Энри выглядит также молодо, как и Энди. У Луиса даже возникала мысль о том, что не в «чуде Великой Ра» тут дело? От возможности такого Луису было и приятно и опасливо как-то. А вдруг она бросит его постаревшего и найдет себе такого-же «одаренного чудом великой Ра»? Что делать тогда? Но, в заботах, эти мысли отплывали на задний план и забывалась. «Будем решать проблемы по мере их поступления», — так частенько говорил отец Луиса. Именно так и поступал сам Луис. Он не раз убеждался, что все надежды и переживания — чаще не сбываются. Как правило, дело происходит каким-то третьим путем, даже если результат получился вполне ожидаемым. Таково проведение «Великой Ра», — думал сам Луис, повторяя вбитые школой понятия о окружающем мире.