Европа. Борьба за господство

Поражение Третьей коалиции также привело к бурному обсуждению британской большой стратегии.[493] Эти поражения временно дискредитировали сторонников европейской интервенции. «Кабинет всех талантов», который возглавил многолетний соперник Уильяма Питта Чарльз Джеймс Фокс, в 1806–1807 годах искал мира с Наполеоном и сосредоточился на заморской экспансии. Неотъемлемой частью этого «глобального» подхода являлся запрет международной работорговли, который лондонский парламент законодательно принял в 1807 году. В том же году Североамериканский Союз последовал примеру Британии, в соответствии с конституционным соглашением 1787 года, которое предписывало покончить с работорговлей через двадцать лет, и запретил транспортировку рабов под флагом Союза. Это решение ознаменовало рождение новой и противоречивой аболиционистской геополитики, основанной на могуществе Королевского флота, который охотно и в полной мере пользовался правом сильного для преследования работорговцев в открытом море. Новое правительство лорда Портленда также вернулось к рассмотрению вопроса о ситуации в Европе. Британские войска высадились в Штральзунде – это была последняя попытка «вдохнуть жизнь» в прусское сопротивление и ободрить русских. После Тильзита Лондон тоже не пришел в отчаяние, что, похоже, настроило против него весь континент. Когда в сентябре 1807 года датский флот рисковал очутиться в руках французов, британцы провели упреждающую атаку на Данию, уничтожили ее корабли и бомбардировали Копенгаген, что повлекло за собой многочисленные жертвы среди гражданского населения. Год спустя британские войска высадились на Пиренейском полуострове, чтобы поддержать португальцев и испанцев в борьбе с Наполеоном. На всем континенте, а в особенности в Германии, британские агенты предпринимали тайные антинаполеоновские акции, финансировали пропаганду и поставляли оружие партизанам.[494]

Воспользовавшись тем, что французы увязли на Пиренейском полуострове, монархия Габсбургов «препоясала чресла» ради финального выступления против Наполеона. В 1800 году был введен дифференцированный подоходный налог с целью покрыть дефицит бюджета вследствие военных расходов 1790-х годов и утраты традиционных рынков кредитного капитала в Нидерландах, Северной Италии и Германии. Чтобы покончить с хаотическим порядком принятия решений, в 1801 году сформировали государственный совет министров (Staatsrat).[495] После катастроф 1805 года Габсбурги учредили народное ополчение (Landwehr), прибегнув к «урезанной» версии всеобщей воинской повинности. Прежде всего австрийцы стремились воспользоваться против Франции крепнущим немецким национализмом. Венгры, впрочем, отказались вносить свою лепту и вместо того они применяли французскую угрозу как рычаг давления на Вену для выбивания привилегий. В 1807–1808 годах на заседании сейма в Прессбурге было заявлено, что Венгрия не будет делиться ни финансами, ни людьми. Столкнувшись со столь яростным противодействием, Вена отказалась от идеи распространить концепцию народного ополчения за пределы немецких и славянских провинций, то есть на Венгрию. Австрийская бюрократия уже сильно обожглась на подобном в правление Иосифа II. Риск внутренней революции при сдерживании Наполеона виделся Габсбургам тем лекарством, которое страшнее самой болезни. Реализации программы реформ также помешало «скороспелое» решение выступить против Наполеона в 1809 году. Австрия одержала важную победу при Асперн-Эсслинге, но вскоре стало ясно, что Вена сильно просчиталась. Русские, поглощенные событиями на Балтике, Черном море и на Балканах, не пришли на помощь, а Пруссия отказывалась что-либо предпринимать без России. В июле 1809 года Наполеон разбил австрийцев при Ваграме. После заключения мира Австрия лишилась выхода к морю, ограниченная с юга Иллирийскими провинциями (ими управляли напрямую из Парижа), Рейнской конфедерацией с запада и Великим герцогством Варшавским с севера. Фактически Австрия сделалась французским сателлитом, вынужденным, как сказал императору Меттерних, «искать безопасности в приспособлении к французской системе» – по крайней мере, пока не подоспела «русская помощь».[496] Унизительный брак Бонапарта с дочерью императора Марией Луизой подвел итог кампании.