Европа нового времени (XVII—ХVIII века)

Французская монархия чувствовала себя гораздо увереннее, когда речь шла не о социальных реформах, а о социальном реставраторстве, восстановлении нарушенных порядков. Именно такой характер носили уже упомянутые нами меры по проверке дворянства. Государство было заинтересовано также в поддержании традиционного городского строя и общинной организации в деревне. В целях восстановления кредитоспособности сильно задолжавших за военные годы муниципалитетов была развернута проходившая под контролем интендантов широкая кампания по проверке и погашению коммунальных долгов путем специального самообложения. Эдикт 1683 г. установил, что города и общины могут брать в долг лишь в строго определенных обстоятельствах и непременно с разрешения интендантов, которые должны были отныне составлять городские бюджеты в их расходной части и представлять их на утверждение Государственного совета. Запрещалось отчуждать общинные земли; их участки, проданные или заложенные за долги, подлежали согласно эдикту 1667 г. немедленному возвращению с последующим внесением выкупа, средства на который должно было дать поимущественное обложение жителей данного прихода по разверстке, составленной интендантом, причем в платеже надлежало участвовать даже привилегированным — сеньорам и их фермерам. Понятно, что подобная реставрационная политика была связана с установлением жесткого повседневного контроля интендантов над жизнью городов и общин.

Не было принято никаких мер по уничтожению внутренних таможен, хотя вопрос об этом был поставлен еще в наказе третьего сословия на Генеральных штатах 1614 г. Издавна сложившаяся свободная от внутренних таможен «зона пяти больших откупов» занимала примерно половину Франции с центром в Париже. На севере таможенная граница отделяла от нее Артуа и Фландрию, на западе — Бретань, на юге — Сентонж, Ангумуа, Марш, Овернь, Лионне, Дофине, на востоке — Франш-Конте и Лотарингию. Земли за пределами этой зоны делились на более мелкие таможенные округа, соответствовавшие провинциям или их группам. Создание единой таможенной системы потребовало бы унификации налогообложения, поскольку отсутствие внутренних таможен в «зоне пяти больших откупов» рассматривалось как компенсация центральным провинциям за их переобложенность; кроме того, пришлось бы преодолеть значительные технические трудности, связанные с перестройкой налаженной откупной системы. Поэтому отменить внутренние таможни французская монархия так и не смогла до самой революции. Все же определенные изменения в таможенной системе при Кольбере произошли, и они были связаны с его тарифной политикой.

Умеренно протекционистский тариф 1664 г. был еще составлен применительно к «зоне пяти больших откупов» и не имел общефранцузского значения. Он усилил спаянность этой зоны, унифицировав тарифные ставки на всех ее границах. Напротив, выдержанный в ультрапротекционистском духе тариф 1667 г. относился уже ко всему королевству. До Кольбера лишь очень немногие сборы устанавливались в общефранцузском масштабе, и в основном это были введенные в 1577 г. сборы с экспорта хлеба, вина, овощей, полотен, вайды и реэкспорта шерсти; единственной общей для государства импортной пошлиной был сбор со ввоза квасцов. Между тем почти все пошлины, введенные в 1667 г., были импортными и имели целью помешать ввозу во Францию готовой иностранной продукции. Таким образом, только со времени Кольбера можно говорить о появлении общефранцузской таможенной системы, приспособленной к защите национальной промышленности.

Здесь можно лишь вкратце сказать о протекционистской политике Кольбера в области торговли и промышленности, ставшей образцом для многих абсолютистских правителей Европы. Основанная на принципах максимально возможной автаркии и перетягивания запасов звонкой монеты из других стран, она требовала постоянного государственного стимулирования отстающих отраслей. Большие торговые компании создавались на таких направлениях, где до этого французы вообще практически не торговали (Ост-Индская компания, Северная компания), где нужно было обеспечить французскую колониальную монополию (Вест-Индская компания) или улучшить структуру торговли (Левантийская компания). При этом политика Кольбера отличалась гибкостью: Вест-Индская компания была лишена монополии, когда обнаружилось, что она мешает выросшей торговле купцов-частников, Левантийская компания с самого начала не обладала монополией. Ост-Индская компания, перед которой стояли особо сложные задачи, организовывалась с беспрецедентным размахом, подписке на ее акции был придан характер общенационального дела, применялись всевозможные методы принуждения. Король вносил львиную долю капитала во все монопольные компании.