Европа нового времени (XVII—ХVIII века)

Недовольство выражали как столичные, так и провинциальные дворяне. Они требовали устранения «неправедных судей», докучали правительству челобитьями об отмене ограничения сыска беглых крестьян и холопов. Еще больше оснований для самого решительного протеста имели трудящиеся города и деревни, на которых все сильнее давил феодально-крепостнический гнет. Положение народа резко ухудшилось с 1646 г.

В феврале 1646 г. последовал царский указ о введении повышенных пошлин на соль. Изыскивая возможность пополнения государственной казны, придворные финансисты разработали, казалось бы, хитроумный план. С каждого пуда продаваемой соли предписывалось взыскивать в казну по две гривны. Инициаторы реформы рассуждали, что это нововведение способно так пополнить казну, что не потребуется взыскивать с населения основные прямые налоги — стрелецкие и ямские деньги. Широковещательно объявлялось, что соляная пошлина «всем будет ровна и в избылых никто не будет и лишнего платить не станет». Во главе этого дела были поставлены Б.И. Морозов и дьяк Назарий Чистой, вчерашний крупный торговец.

Осуществление нового финансового эксперимента выявило его полную несостоятельность. Население страны резко сократило закупки соли вследствие ее дороговизны. Вместо пополнения казны произошло катастрофическое падение государственных доходов. Тогда правительство всполошилось и вернулось к прежним порядкам налогообложения. С тяглых людей в начале 1648 г. было указано взыскать стрелецкие и ямские деньги сразу за три года (1646–1648). Власти не отказались от взыскания недоимок за минувшие годы по всем другим налогам. В результате сложилась экстраординарная обстановка. На жителей государства обрушился шквал денежных поборов, которые осуществлялись нередко с применением грубой силы (правежа). Многие города и уезды приходили в разорение, население их разбредалось «розно». В Москву со всех концов страны стекались челобитчики с жалобами на бедственное положение народа. Это переполнило чашу терпения. Социальный взрыв назрел.

Признаки нарастающего протеста обнаружились в разных местах, в частности на юге. В Ельце восстание началось еще в 1646 г. В Тотьме жители изгнали сборщиков недоимок и стрелецкую команду при них. Новоприбывшие в войско стали разбегаться из полков. Но самые грозные события разразились в 1648 г. Их кульминацией стало восстание в Москве.

Посадские люди Москвы (как и многих других городов) давно добивались от правительства перевода в тягло «беломестцев», т. е. освобожденных от государственных повинностей жителей во владениях и дворах светских и духовных феодалов на территории городов. Накаленная обстановка ускорила открытое выступление «черных людей» столицы. К лету 1648 г. скопилось множество иногородних искателей правды в приказах, съехались провинциальные дворяне по служебным и судебным делам.

Открытому выступлению предшествовали многолюдные сходки у московских церквей во время богослужения. На этих сходках созрело решение обратиться к царю с челобитьем о народных нуждах и жалобой на «неправедных судей».

1 июня 1648 г., когда царь и царица возвращались с богомолья из Троице-Сергиевского монастыря, от толпы, встретившей кортеж, отделилась группа людей, пытавшихся передать челобитье в руки Алексея Михайловича. Но оно не было принято, а охрана разогнала толпу, были произведены аресты. Это создало в городе самое отрицательное впечатление и усилило брожение.

На следующий день царь участвовал в традиционном крестном ходе из Кремля в Сретенский монастырь. Во время церемонии к нему двинулась группа посадских и служилых людей с челобитной. Из толпы раздавались требования о выдаче народу Плещеева и освобождении задержанных накануне челобитчиков. Противодействие окружавших царя бояр и приказных людей вызвало бунт, бурный протест. Следуя за царской свитой, возвращавшейся из монастыря, многотысячная толпа ворвалась в Кремль. Чтобы усмирить поднявшийся народ, Б. И. Морозов приказал стрелецким полкам прибыть в Кремль. Однако стрельцы отказались повиноваться, заявив, что присягали царю, а «сражаться за бояр против простого народа они не хотят». Более того, стрельцы выказали готовность оказать помощь восставшим. Только личная стрелецкая гвардия царя в то время осталась верной правительству. Но ее сил было явно недостаточно, чтобы справиться с «чернью».