Европа в окопах

Немецкие дредноуты, крейсера и миноносцы, стальные колоссы и проворные гончие смерти вспарывают чернь ночи и океана и рвутся вперед, рвутся вперед…

В начале третьего часа ночи передовые корабли обоих флотов оказались в поле видимости друг друга.

В поле видимости…

И в поле досягаемости орудий.

Тогда-то и завязалась битва, которая продлится день и ночь и еще следующий день.

В ту же минуту началась работа офицеров — от адмиралов до мичманов: маневрирование, решение тактических задач, руководство стрельбой, расчеты, работа с измерительными приборами, сигнальная передача сообщений и расшифровка ответов, установление отдельных потерь и оценка общей ситуации — все это была работа, требующая личной ответственности в организации нападения и обороны.

Работа одинаковая для обеих сражающихся флотилий.

А матросам, помимо более напряженного обслуживания котлов и машин, теперь пришлось встать у орудий в башнях и на бронированных палубах, к этому еще прибавилась работа по подносу угля и снарядов, а в случае, когда в корабль попадал снаряд или торпеда, надо было задраивать пробоины и перекрывать переборки, чтобы задержать проникновение воды в соседние отсеки, или тушить ширящийся пожар, надо было работать у насосов и нести сторожевую службу на мачтах.

Все это была работа одинаковая для обеих сражающихся флотилий.

Так час проходит за часом, свет сменяется тьмой.

Но ни на минуту не прекращаются глухой орудийный гул, взрывы снарядов, скрипучий грохот разрываемой стали, треск ломающихся палубных надстроек, сметаемых артиллерией, шумные гейзеры и фонтаны после подводных взрывов и вплетающиеся во все это крики, вопли, стоны и вой умирающих, раненых и тонущих.

С обеих сторон, в обеих воюющих флотилиях.

В самом начале этой битвы попадания английских корабельных орудий разнесли оба машинных отделения крейсера «Висбаден», судно утратило маневренность и застыло в пространстве между двумя флотилиями. С обеих сторон в крейсер били снаряды, на пути которых он невольно оказывался. Наконец ночью «Висбаден» пошел ко дну. Из всей команды спасся один человек — старший кочегар.

В четыре часа дня по орудийной башне английского боевого корабля «Индифэтиджебл» ударил немецкий снаряд, почти отвесно упавший на верхнее башенное перекрытие, пробивший его и при взрыве поджегший кордитовые заряды, вставляемые в запальное устройство снарядов. Сразу же сильный язык пламени проник в шахту, которая была снабжена подъемником для подачи снарядов и соединяла башню с пороховым погребом и складом снарядов в трюме судна. Там тоже возник пожар, и сразу же взорвались все скопившиеся боеприпасы. Крейсер взлетел на воздух, его обломки и останки людей широким веером рассыпались по волнам, и море сомкнулось над ними.

Не прошло и получаса, как та же судьба постигла крейсер «Квин Мери», столб дыма от взрыва которого достиг высоты двухсот пятидесяти метров.

На немецкой стороне английская торпеда поразила корабль «Фрауэнлоб», и тот немедленно пошел ко дну со всей командой — двенадцатью офицерами и тремястами восемью матросами.

В половине пятого английский дредноут «Лайон», прежде уже поврежденный несколькими снарядами, получил попадание в свою среднюю орудийную башню, где осколки уничтожили весь расчет, кроме командира, которому, однако, оторвало обе ноги. Одновременно воспламенились кордитовые заряды, из них стал высыпаться горящий порох, превращаясь в огненную лаву, которая начала втекать в шахту подъемника, а оттуда — к артиллерийскому складу. Обожженный, умирающий безногий командир успел доползти до переговорной трубы и передать вниз приказ о немедленном перекрытии всех предохранительных переборок шахты.

Зато одновременно взлетело на воздух английское военное судно «Дифенс», получившее пробоины от попадания множества тяжелых снарядов. Оно скрылось под водой вместе со всей командой в восемьсот человек.

В половине седьмого вечера окончил плаванье и существованье броненосец «Инвинсебл». «Послышалось несколько сильных взрывов, один за другим, с короткими промежутками; множество угольной пыли поднялось из раздваивающегося корпуса; огромные языки огня лизали корабль; мачты рухнули, судно переломилось надвое, и огромная завеса черного дыма поднялась к небу. Когда дым рассеялся, еще видны были нос и корма, торчавшие из воды, точно обозначая место, где погиб адмирал» (Официальное сообщение). Из команды в тысячу двадцать шесть человек офицеров и матросов спаслось… шестеро.

Вскоре после второй полуночи крейсер «Блек Принс» был разнесен в щепы немецкими дредноутами, вся его команда, состоявшая из семисот пятидесяти человек, утонула, не спасся никто.

За десять минут до часа ночи небольшой немецкий крейсер «Росток» был поражен торпедой, потоки воды хлынули в обе топки и в угольные бункеры, все кочегары утонули. Судно попыталось выбраться с места сражения, но едва команда успела рассесться по спасательным лодкам, как оно было потоплено немецкими торпедами.