Европеец

Автограф — в ЦГАЛИ. Обращено к фрейлине Александре Осиповне Смирновой-Россет (1809–1882), ум и привлекательность которой снискали ей популярность в кругу петербургских литераторов. «Из женщин особенно нас очаровала и красотою, и умом девица Россет», — свидетельствовал А. И. Кошелев (цит. по: Хомяков А. С. Полн. собр. соч. М., 1900. Т. 8. С. 125). Белинский резко отрицательно отозвался об этом стихотворении. «Мы понимаем, — писал он, — что человек может любить женщину и в то же время не хотеть любить ее; но в таком случае мы хотим видеть в нем живое страдание от этой борьбы рассудка с чувством, головы с сердцем: только тогда его положение может быть предметом поэтического воспроизведенья, а иначе оно — прихоть головы, ложь, годная только для сатиры, для эпиграммы; досмотрите же, как рассудителен, как благоразумен, как спокоен наш поэт… Где же тут истина чувства, истина поэзии? Тут нет ничего похожего на чувство и поэзию» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М. 1955. Т. 8. С. 467).

XI. Ей же

Автограф — в ЦГАЛИ. Обращено, как и предыдущее, к А. О. Смирновой-Россет.

XII. Критика

а) Обозрение русской литературы за 1831 год (Продолжение)

О второй части статьи И. В. Киреевского Баратынский писал ему; «Разбор „Наложницы” для меня — истинная услуга. Жаль, что у нас мало пишут, особенно хорошего, а то бы ты себе сделал имя своими эстетическими критиками. Ты меня понял совершенно, вошел в душу поэта, схватил поэзию, которая мне мечтается, когда я пишу. Твоя фраза: переносит нас в атмосферу музыкальную и мечтательно просторную заставила меня встрепенуться от радости, ибо это-то самое достоинство я подозревал в себе в минуты авторского самолюбия, но выражал его хуже. Не могу не верить твоей искренности: нет поэзии без убеждения, а твоя фраза принадлежит поэту. Нимало не сержусь за то, что ты порицаешь род, мною избранный» (Баратынский. С. 515). Слова, так понравившиеся Баратынскому, дали Надеждину повод для насмешки (см.: Молва. 1832. Ч. 3, № И. С. 44).

b) О Бальзаке

Оригинал — Deschamps E. M. de Balzac // Revue des Deux Mondes. 1831. T. 4. P. 313–322. Фамилия переводчика неизвестна.

XIII. Смесь

a) Письмо из Парижа

Автор — Л. И. Тургенев, познакомившийся с Киреевским в Москве и отметивший в дневниковой записи от 19 октября 1831 г., что они «окрестили в шампанском „Европейца”». «А. И. Тургенев передал И. В. Киреевскому несколько старых записей, который тот для возбуждения читательского интереса обозначил 1 и 2 января 1832 г., что не соответствовало действительности, так как А. И. Тургенев жил в это время не в Париже, а в Москве. Но «„Письмо из Парижа” было напечатано анонимно, что дало возможность И. В. Киреевскому прибегнуть к подобной «редакторской вольности» (Гиллельсон М. И. А. И. Тургенев и его литературное наследство // Тургенев А. И. Хроника русского. Дневники (1825–1826 гг.) М.: Л., 1964. С. 468, 469). Сотрудничеством А. И. Тургенева в «Европейце» Киреевский был, очевидно, обязан Жуковскому, который содействовал их сближению и которому он 3 октября 1831 г. писал: «Я не кончу этого письма, не поблагодарив Вас за Тургенева. Он показывает мне такое участие, которое я сам заслужить еще не мог и, следовательно, за которое я должен благодарить Вас» (ГБЛ. Ф. 104. Жуковского. II.VIII № 4 Л. 7, 7 об.).

b. Письмо из Берлина

Оригинал — «Morgenblatt fur gebildete St"ande». 1832. N 9, 10 11, 12 Januar). Фамилия переводчика неизвестна.

c) Русские альманахи на 1832 год

d) Антикритика