Европейская криптология. История спецсвязи

Побаиваясь, что немецкое наступление начнется 10 мая (хотя в действительности началось лишь 5 июля), советское командование 6 мая нанесло по 17 немецким аэродромам в полосе длиной 1200 километров от Смоленска до Азовского моря предупредительные бомбовые удары, подготовленные в режиме чрезвычайной секретности. Много немецких самолётов было повреждено на земле. Массированные удары по немецким аэродромам были проведены также 7 и 8 мая, хотя элемент неожиданности был уже потерян. Было сделано 1400 самолёто-вылетов и уничтожено 500 немецких самолетов.

Интересно отметить, что информацию Кенкросса подтвердили и наши криптоаналитики. Накануне Курской битвы буквально за сутки до начала сражения они «вскрыли» шифрованный приказ Гитлера о наступлении. Перехватив радиограмму, связисты узнали почерк радиста ставки Верховного командования противника, а по характеру передачи сделали вывод, что она содержит важный приказ.

Дешифровщики знали, что речь могла идти о большом наступлении и допустили, что в конце документа находилась подпись Адольфа Гитлера. С помощью атаки «открытый-закрытый текст» криптограмма была дешифрована. Приказ Гитлера войскам гласил: «Этому наступлению придаётся решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решительным успехом…»

Материалы «Ультра», переданные Кернкроссом, заметно дополнялись данными от сотрудника британской разведки Лео Лонга. С декабря 1940 года он работал в британском министерстве обороны в отделе военной разведки «МI-14», где занимались анализом разведывательной информации. Лонг регулярно имел доступ к дешифрованным документам.

Кроме того, советская разведка через своего агента Энтони Фредерика Бланта (Anthony Frederick Blunt), служившего в британской контрразведке «МI-5», имела ещё одну возможность ознакомиться с материалами британской дешифровальной службы, которая за время войны перехватила и расшифровала свыше 15 тысяч немецких шифровок.

Что касается советских специалистов, то дешифровать «Энигму» в СССР так и не удалось. Но это было закономерно, потому что они не владели той исходной информацией, которая была у англичан. Однако в конце 1942 года группа военной дешифровальной службы обнаружила теоретическую возможность раскрытия немецких телеграмм, зашифрованных «Энигмой». Так было сказано в представлении к награждению орденами 14 офицеров дешифровальной службы военной разведки, подписанным начальником Главного разведуправления (далее — ГРУ) генералом И.Илличёвым 29 ноября 1942 года.

Немцы достаточно высоко оценивали возможности советских дешифровальщиков. В январе 1943 года специалисты Управления связи вермахта пришли к выводу о раскрытии «Энигмы» советскими криптоаналитиками, потому что в расположении окружённой под Сталинградом группировки немецких войск находилось 26 шифраторов этого типа. Подтвердить факт их уничтожения в условиях окружения было невозможно, поэтому существовала вероятность захвата «Энигмы» русскими.

Кроме того, среди тысяч пленных, захваченных советскими войсками под Сталинградом, могли оказаться шифровальщики. Исходя из этого, в дальнейшем немцы применяли уже усовершенствованный вариант «Энигмы».

Действительно, в ходе боевых действий во время Второй Мировой войны к советским специалистам попало несколько шифромашин «Энигма», ключи к ним, а также попали в плен и связисты-шифровальщики. Так, два шифровальщика были захвачены ещё в 1941 году, ещё три — при ликвидации Сталинградского «котла» (как видим, подозрения немцев не были безосновательными). 28 августа 1943 года советской подводной лодкой «С101» была потоплена немецкая лодка «U639», в результате чего была получена почти невредимая кодовая книга.

А 30 июля 1944 года был получен морской вариант «Энигмы» с поднятого со дна Финского залива немецкой подводной лодки «U250». Однако эффективно воспользоваться этими трофеями нашим специалистам не удалось, в основном, из-за отсутствия достаточных человеческих и материальных ресурсов, а также слабого развития «машинных» средств обработки информации.

12. Криптология в Чехословакии

Летом 1920 года в Прагу прибыла миссия советского Красного Креста, в состав которой входили и сотрудники военной разведки. Однако официально она не имела права на собственный радиопередатчик. Поэтому зашифрованные депеши шифровальному отделу передавала 3-я секция Министерства иностранных дел (далее — МИД) Чехословацкой республики (далее — ЧСР). МИД оставлял себе копии, а оригиналы отправляла в Москву военная радиостанция, располагавшаяся в Праге на Петршине. Она же принимала приказы из Советской России для председателя миссии, копии которых тоже отправлялись в архив.

Большевики были уверены, что их шифровальные ключи полностью безопасны. Это подтверждает телеграмма советского наркома по иностранным делам Георгия Чичерина от 9 сентября 1920 года пражской делегации: «Дешифровка наших депеш без знания ключа маловероятна. Примите все меры для защиты ключа и дешифрованных депеш. Особо секретные депеши нужно хорошо зашифровывать».