Смотри, как ствол могуч и величав,он горд — сторукий! — молодым цветеньем,и, даже рухнув, он глядит с презреньемна небо, распростертый среди трав.Но Громовержец, гордеца поправ,уже карает дерево смиреньем:цветение унижено гниеньем —где гордой кроны непокорный нрав?Смотри, что сотворяет луч разящий,подумай о Юпитеровой власти,о том, как ствол печально наземь лег.Умерь гордыню и для пользы вящейоткрой глаза, чтоб на чужом несчастьеусвоить жизни горестный урок.
ПРИМЕР ТОГО, КАК ИСЧЕЗАЕТ ТО, ЧТО БЫЛО
Тот, кто Пегасом был во время оно,покорно сносит гнев хозяйских рук,дрожит, едва заслышит окрик слуг,уже на нем дырявая попона.Он, попиравший злато, смотрит сонно,состарившись в ярме, на все вокруг,униженный — тяжелый тянет плуг,снося удары плети удрученно.Когда-то пролетал он ветром быстрым,с дыханьем состязаясь норовистым,а ныне — самый дряхлый из коней.Он гордым был в свое младое время,но на его хребет легло, как бремя,седое время, всех времен сильней.
ЛЕГКОСТИ ВРЕМЕНИ И ЕГО УТРАТЕ
О суетное время, ты как птица,как молодая лань среди полян,ты дней моих и радостей тиран,судьбой моей вершит твоя десница!Поймать ли то, что так привольно мчится,лукаво ускользает, как туман?Приманка дивная, чья суть — обман!Мой свет, в конце которого темница!Твой гнев изведав, я смирился разом,сбирая крохи за косой твоею,—о просветленье, горькое стократ!Я был слепцом, стал Аргусом стоглазым,я вижу, как ты мчишь — и цепенею!Как таешь ты, утрата из утрат!
О ПРИГОВОРЕ, ВЫНЕСЕННОМ САМСОНУ СУДЬЯМИ
На путы в удивленье зрит Самсон,и путы в удивлении: что сталос тем, кто, как нити, их срывал, бывало?Они дрожат, но ведь дрожит и он.Тот, что врата вознес на горный склон,гигант, неистощимых сил зерцало,—перед врагами клонится устало,коварно взятый хитростью в полон.Судья жестокий входит, обрекаяего глаза на смерть, а он, вникаяв обман, с улыбкой молвит палачам:«Коль я не мог увидеть, что Далиламеня, могучего, перехитрила,—я сам проклятье шлю моим очам!»
К БЕТИСУ, С ПРОСЬБОЙ ПОМОЧЬ В ПЛАВАНЬЕ
О светлый Бетис, весла пощади,не будь хрустальной кораблю препоной,остепенись, приют в тиши зеленойдай путнику и гавань для ладьи.Поющий у Леванта на груди(он скуп на злато в щедрости хваленой),—чело укрась коралловой коронойи бисерной росою остуди.Но только, царь с трезубцем, сделай милость —не сдерживай ладью, чтобы сравниласьс крылатою стрелою на ветру!Коль ты не внял моей мольбе унылой,царь седовласый, внемли зову милой:он и моря смиряет поутру.