Европейская поэзия XVII века

Юные нимфы, любимицы нег,
Сладостней всех, миловидней и краше!
Что ж, ваши песни умолкли навек?
Может быть, радости кончились ваши?
Что же не слышно кругом ни словца,
И неужель отцвели до конца
Юные ваши сердца?

Солнце еще не спешит на закат,

Будем смеяться, дурачиться будем!
Пусть от веселья вокруг задрожат
Горы, на зависть скучающим людям!
Эх, собиралось ли в мире хоть раз
Общество, славное столь, как у нас —
Музыка, пение, пляс!

Старости скоро наступит черед —

Пусть и не завтра, но все-таки скоро.
Счастье развеется, радость пройдет —
Это ли жребий для юного взора,
Нежных ланит и прелестнейших рук?
Милое общество добрых подруг!
Встанем же, встанем же в круг!

Что ж не поете вы — что за дела?

Что оставляете смех напоследок?
Вспомнить, что жизнь хороша и светла,
Я призываю ближайших соседок!
Стыдно? Не прячьте-ка ручку свою!
Песню и сам я, пожалуй, спою:
Слава земному житью!

КОНСТАНТЕЙН ХЁЙГЕНС

НИЩИЙ

Он — ветвь неплодная; бродячая звезда;
Издольщик улицы; стервятник без гнезда;
Чернец без клобука; архиерей без храма;
Он нищей наготой почти затмил Адама;
Последыш роскоши; ползучий паразит;
О пище вопия, он просит и грозит;
Нахлебник страждущих, мятущийся несыто;
Беспанцирная желвь; безрогая улита;
Обрубок прошлого; теплоподатель вшей;
Безродный выродок, пинаемый взашей
От каждой лестницы; клочок зловонной шерсти;
Жалчайший на земле отщппок жалкой персти;
Скудельный черепок; беспламенная пещь;
Укор для христиан; наивреднейший клещ;
Гнилого гноища наибеднейшпй житель;
Корзина черствых крох; гроша казнохранитель.

Лишь языком трудясь, промыслит он обед;

Где бесполезна речь — он шрамом вопиет,
Глаголает культёй, увещевает палкой —
Чтоб сострадателю предстать руиной жалкой.
И пусть бренчал Орфей на лире золотой —
Шарманкой пользуясь иль дудкою простой,
Он львов поукрощать и днесь весьма не промах
(Хоть львы — на медяках, ему в кошель несомых).
Он вечно празднствует, и, статься бы могло,
Я мог бы возлюбить такое ремесло.
Зрит жизнь во церкви он, зрит смерть в градоначальне;
Заемщика в миру не сыщется бахвальней,
Чем он, сулящий рай за каждый медный грош;
Он вспомнит о зиме, лишь станет невтерпеж,
Когда уже кругом поляжет слой снежинок —
Ошметки собирать пойдет на торфный рынок;
Он мерзнет на жаре и греется в мороз,
И ни на что притом не сетует всерьез;
Одежда есть — добро, а нет — так и не надо:
Ползноя Богу он вернет, полснегопада;
Он не завидует владетелям ничуть.
И все же, Господи, его не позабудь!

КОМЕДИАНТ