Exciter (СИ)

Мокро и жадно я сплелся с его языком, влезая пальцами в растянутый и окровавленный анус. Потом сжал за ягодицы. Какие же они маленькие и упругие, трогал бы их и трогал. Но все же я перестал и отнес Ла Нуи в его постель. Как был, голый, ушел и вернулся с четырьмя пятисотенными купюрами. Увидев деньги, он очнулся.

*

- Нет.

- Да. Ты моя шлюха, и ты всегда получишь секс и деньги. Только секса или только денег не будет.

- Я ненавижу тебя.

- Тогда, может, повторим?

- Мне очень больно! - заорал почти со злобой, хотя до этого ощущал только бесконечную обиду и презрение к себе. - Ты растерзал меня до крови!

- Это не проблема. Я могу сунуть в рот.

- Просто убирайся к себе! И больше не приходи, - я устало повалился на бок, не чувствуя тела, только боль, боль и боль… и острое желание убить себя. Он бросил в меня деньгами и насмешливой улыбкой. Ушел.

Но, разумеется, он придет снова. Я чувствую и понимаю это. Неловко ложусь на спину, пробую расслабиться. Над собой чувствую холодный воздух, так напоминающий его присутствие. Боль утихает, не сразу и не быстро. Я пока не знаю средств от нее. Посыл к суициду? Он остался, но он заглушаем пережитым сексом. Наше совокупление… достаточно произнести эти два слова. Хотя об этом хватает даже мысли. И во мне все переворачивается, замирает, ноет и трепещет. В животе покалывает от ужаса, а ниже – каменеет от страшного возбуждения. В нем столько грязи, сумасшествия, горя и прелести, гнусного перевернутого кайфа, сладости, снова сладости, снова кайфа… и мне больно. Черт возьми, мне все ещё очень больно. Пробую уснуть, пробую успокоиться, но с лица непрерывно скатываются слезы и впитываются в подушку, два мокрых пятна по бокам от моей головы. Клайд, я был неправ, он дьявол. Сатана, заставляющий меня плакать и сожалеть. О чем? О его бездушии и безжалостности. Я чувствую все то, чего не хотел. Моя собственная душа будто распинаема на кресте любовью из колючей проволоки и ржавых гвоздей. А не умираю я от этой монструозной любви только потому, что ненавижу Демона.

Сквозь болезненную полудрему и круговорот горьких мыслей я неожиданно услышал за стеной знакомый голос. И это не Демон, сухо разговаривающий по телефону. Клайд! Вот черт, он вернулся. В панике я скомкал одеяло, пытаясь выбраться из постели, но встать не смог, упал. Выжженное внутри клеймо Демона (по-другому я свою рану назвать не мог) отозвалось такой болью во всем теле, что я распластался на полу, сдерживая стоны. Отдыхал так минуту, потом попытался ползти. Голос стало слышно четче. И шаги… все ближе и ближе к студио.

- Клайд, ты все ещё не признался, не так ли? - это тихий, издевательский тон Демона. - А твой друг совсем не изнывает от любопытства и не забрасывает вопросами. Ты не нужен ему.

- Будто ты ему нужен, мразь. - Меня бросило в мелкую дрожь. Клайд в своем уме? Грубить киллеру, в такой форме. И голос спокойный-преспокойный. Ему что, жить надоело? - Я попаду в его комнату, даже если ты меня на вертел посадишь и зажаришь.

- Советую передумать, в последний раз. Навести его завтра.

- Это угроза?

- Рекомендация. Клайд, ты пожалеешь, что не послушался.

- Себя жалей, бесовское отродье, - Клайд дернул дверную ручку. Я зажмурился, молясь, чтоб подо мной хоть лужи крови не было.

Услышал протяжный вздох, как от боли. Услышал шорох снимаемого рюкзака, он тяжело бухнул об пол. Услышал ещё что-то. Возможно, это был скрип зубов. А потом почувствовал руки, привычные, большие и теплые. Они подняли меня, но никуда не уложили, ни в постель, ни на стул. Клайд стоял и держал меня, долго… столько, сколько трусость не позволяла мне открыть глаза. Я сдался первым. Обвел взглядом его мрачное лицо, сжавшиеся в полоску губы. Нарушать тишину боялся. А когда снова зажмурился, обстановка начала понемногу разряжаться.

- Спрашивать, почему ты голый, Ла, не буду. Сытая усмешка Демона мне подсказала чуть раньше… что именно я здесь увижу. И почему нужно прийти завтра. Спрашивать «зачем» тоже не стану. Я вообще обещал не устраивать допросов. Но Ла… может, ты объяснишь мне – что дальше? Панель? Бордель? Кожвендиспансер? Психлечебница? И дешевый цинковый гроб Соланж?

- Не знал, что ты умеешь так сгущать краски, - пробормотал я, еле шевеля губами. - Мы просто занимались сексом. Всего однажды. Сегодня – второй раз.

- «Всего»?! Да вы знакомы неделю!

- Пожалуйста, не кричи, - я сжался в его руках. Немедленно оказался в кровати, он расправил одеяло и укрыл мою наготу. - Почему вернулся?

- Захотелось рассказать о себе правду. Но, думаю, отложим её до лучших времен. Я должен разобраться с тем, что с тобой происходит. Разбить лицо кое-кому. И достать лекарства.

- Нет такого лекарства. И даже не пробуй к нему подходить, он убьет тебя.

- А ты этого не хотел бы, Ла?

- Конечно нет! Я же… люблю тебя, - я испугался выражения его глаз и притих. Клайд наклонился ко мне, достаточно низко, чтоб напугать ещё больше.

- Напомни, что тебе снилось. Часть, которую ты намеренно умолчал.