Страх и тоска посещают тебя лишь в душе —Словно вода с твоей кожи смывает коркуТу, что тебе помогает казаться суше,Злее, острее, чем шорох шторки, о шторкуТрущейся в бездне, уже недоступной взору,Но достижимой для слуха: по-волчьи тонокОн у того, кто уже недоступен вздоруИ остаётся чувствительным, как ребёнок,Чтоб попытаться на тонкость и сделать ставкуВ грубой игре, где царят шулера в законе,Где и на галстук косятся как на удавкуТе, кто привыкли от веку гулять в загоне —Странно, казалось бы, слабостью защищатьсяОт безраздельно господствующего всюдуБешенства сил, отказавшихся причащаться,Так как молиться придётся не на Иуду,Странно, казалось бы, в жертвы по доброй волеС детства записываться вместо дикой дракиС теми, кто рушат запруды на реках боли,Ибо бездушны, как бешеные собаки —Странно, казалось бы: следствием этой чушиСтала в итоге привычка подобно клуше,Где бы ты ни был, в свою забиваться норку,Что заперта на свинцовую переборку.Страх и тоска посещают тебя лишь в душе,Словно вода с твоей кожи смывает корку,Ставшую чем-то кольчуги свинцовой вроде,Что к перемирью готова не хуже, чем к мордобою —И ни природе твоей не вредит, ни твоей породе,И позволяет всегда оставаться самим собою.