Эжени флиртовала… Женщины времен Июльской монархии

Прошло совсем немного времени, и Мария-Луиза решила затащить этого достойного господина в свою постель, приобщив его к удовольствиям, получаемым на стеганом одеяле. С этой целью она начала принимать его в прозрачных дезабилье, «которые не скрывали ничего, – сообщает нам господин де Гротц, – ни живота, в котором был выношен король Римский, ни груди, так бурно вздымавшейся при падении Парижа, ни ягодиц, о которых так тосковал на острове Святой Елены император Наполеон».

Герцогиня без труда добилась успеха в задуманном предприятии, и новый великий магистр пармского двора стал регулярно проводить ночи в ее спальне.

А 17 февраля 1834 года он тайно женился на ней.

Бедняге-графу приходилось еженощно выполнять тяжелейшую задачу. Он, безусловно, догадывался о том, что его ждало, поскольку господин де Гротц утверждает, что новоиспеченный муж однажды якобы сказал своему приятелю:

– Каждую ночь мне надо воздавать почести вдове Наполеона, вдове Нойперга, дочери императора эрцгерцогине Австрийской, бывшей французской императрице, герцогине Пармской и, наконец, моей жене…

Согласитесь, для одного мужчины это слишком много.

Несмотря на значительные силы и пылкий темперамент, которым суждено было оставить свой след в истории, господина де Бомбеля очень скоро стало явно недостаточно для того, чтобы удовлетворить Марию-Луизу.

Рассказывали, что с самого утра, пока бедный граф забывался тяжелым сном поденщика, бывшая императрица, сверкая глазами и облизываясь, носилась по коридорам в поисках красивых кавалеров…

Найдя кого-либо, она тащила свою жертву в какую-нибудь отдаленную комнату и там, «рабыня хромосом австрийских императоров», заставляла партнера, как тогда говорили, «надраивать до блеска полуостров»…

Естественно, такое ее поведение вскоре возбудило подозрения графа де Бомбеля, и тот принялся искать средство для того, чтобы охладить свою слишком пылкую супругу.

Ему показалось, что спасение заключается в небольшом путешествии на воды в австрийский город Ишль.

– Думаю, вам надо поехать на воды, – сказал он герцогине. – Я нахожу, что у вас очень утомленный вид, и полагаю, что курс лечения пойдет вам на пользу.

Кроме того, он посоветовал ей пить побольше козьего молока, поскольку этот напиток тогда считался сильнодействующим успокоительным средством. Граф наивно полагал, что молоко способно унять любовный зуд и погасить бесстыдное пламя.

А для полного своего спокойствия он решил, под предлогом «опасности, которой может подвергаться Мария-Луиза в тот момент, когда итальянские карбонарии грозили ввергнуть Европу в огонь войны и залить ее кровью», что перед комнатой во время поездки и пребывания ее в Ишле должна будет неотлучно находиться стража.

И наконец, господин де Бомбель строго-настрого приказал людям, которые должны были поочередно охранять покой и блюсти нравственность его жены, «ни под каким предлогом не впускать в комнату герцогини ни единого мужчины, если они не хотят оказаться в тюрьме».

Спустя несколько дней Мария-Луиза, запечатлев на губах мужа целомудренный поцелуй, села в карету, увозившую ее в Австрию.