Ежи и К (СИ)

— Обижаешь, Лиатт, медпункт готов двадцать четыре часа семь дней в неделю. И для малышей все есть. Мы тут можем разместить роту рожающих омег и удачно принять роды.

Мы шли по коридору, Отис нес малыша, а я пакет, возле медпункта уже суетились, встречая нас, два помощника-медика.

— Подождите за дверью. Если понадобится ваша помощь, мы позовем, — сказал я, переживая за распространение заразы, если таковая имеется на малыше. Я не имел права рисковать здоровьем всех проживающих в поместье.

Отис положил на мягкий пеленальный столик малыша и начал разоблачать его от одежды.

— Отис, он может быть заразен настолько, чтобы это угрожало всему поместью? — с тревогой следил я за руками медика, не торопясь вскрывать пакет, мало ли там что могло находиться.

— Гарантировать ничего нельзя. Я о таком не слышал, но технологии развиваются очень быстро, Лиатт, ты же знаешь… — он снял пеленочку, шапочку, и под ней закурчавились темные волосики. — Ах, какой прекрасный малыш, — ласково произнес он, снимая рубашечку. — Хоть на выставку младенчиков — такой ладный да красивый.

Отис был бетой, но это не мешало ему любить всех детей и восхищаться ими с утра до ночи.

— Пока никаких явных отклонений не заметно. — Снимая штанишки, произнес он.

Малыш был вялым и видно было, что он хотел спать, но осмотр надо было провести независимо от чьих либо хотений. Отис отклонился, взял тэккер, и провел вдоль раздетого малыша, начинавшего похныкивать. Тэккер потрещал тихонько, но резких звуков, издаваемых при обнаружении заражения, не выдал. Я выдохнул облегченно.

— Ну, что тут у нас в памперсе, лапочка? Сейчас мы тебя переоденем, маленький, — ворковал нежно Отис и, вдруг, вскрикнув, отшатнулся от стола с ребенком.

Я в это время стоял спиной, проводя по пакету тэккером, проверяя его на заражение и возможную угрозу. От вскрика дернулся и чуть не выронил аппарат из рук.

Обернувшись, я с испугом взглянул на ребенка, ожидая увидеть страшную язву или рану, и замер пораженно, хватая ртом воздух. На пеленальном столе лежала девочка. В центре системы Риата, на планете Элькора, среди омег, альф и бет.

— Гуманоид! — воскликнул пораженный Отис и ошарашенно воззрился на меня и опять на то место, которое отличало девочек от мальчиков.

— Отис! Это девочка! Настоящая девочка, — восторженно прошептал я. — Ты ж моя красавица! Ты ж моя лапушка! Как же ты попала сюда, моя радость? — я поднял голыша на руки, лаская взглядом и покачивая на руках, млея от нахлынувших чувств.

Смутные сомнения стали закрадываться в душу, и невероятные подозрения черной тучей заволокли сознание.

— Отис, когда был мой день рождения? Сколько месяцев прошло? — я никак не мог подсчитать, путаясь в датах, сбитый с толку происходящим.

— Десять месяцев назад. Как раз сегодня ровно десять месяцев будет. — Отис все еще не мог прийти в себя, но с расчетами не ошибся. Голова у него работала как надо.

Страшные подозрения прочно угнездились во мне, отращивая корни воспоминаний.

— Отис, малышку нужно обследовать на узи, посмотреть строение внутренних органов — нет ли патологий, и всячески проверить состояние организма.

— Что значит — нет ли патологий, если у ребенка нет члена? Он мутант! Ясное дело, что у него будут патологии и… и… и тут вообще неясно, что для него норма! — на грани истерики выдохнул он.

— Спокойно, Отис. Это девочка. У них членов и не должно быть. А вот что внутри — надо проверить. Давай, обследуй, как если бы это был омега. Не обращай внимание на отсутствие члена. Проверяй на все остальное. У нее должна быть матка. Ээээ… — тут я замялся, соображая, в каком возрасте у девочек вырастает матка. Блин. По нулям. — Ну, хотя бы в зачаточном состоянии. Не паникуй. Все нормально. Я уже видела сто тысяч девочек, так что тут все в порядке.

Упс. Я даже проговорился, сказав о себе в женском роде, чего со мной не случалось уже долгие годы.

Обессиленно опустился на стул, пока Отис бережно понес девочку в другое помещение.

В тот день — накануне моего дня рождения, Кося капризничал, пока я уложил его спать и удостоверился, что с ним все в порядке и это были обычные капризки. Мэд уже поджидал меня в нашей постели. Ежик давно спал, убаюканный сказкой отца. Я устало рухнул в кровать ничком.

— Ноль часов! Ты уже родился, мой сладкий энго! Пришла пора первого подарка. — Мэд хитро улыбался и ласково поглаживал меня по спине, расслабляя напряженные мышцы. – Ты теперь большой мальчик — тебе уже двадцать восемь, сказал он тогда, целуя меня в плечи и покусывая в плечо рядом с меткой. Не хочешь ли покататься на лошадке?

От такого подарка я, конечно, отказаться не мог, хоть и устал за день.

Накатались мы с ним до одури, прилично, и у меня было только одно желание, чтобы мне дали с утра выспаться — это и будет самым желанным подарком на день рождения.

Поэтому, когда я только, казалось, закрыл глаза, раздался стук в двери и грубый голос произнес: «Открывай, сова, медведь пришел!», я застонал и глубже зарылся в подушку, пытаясь заснуть дальше.

Меня затрясли за плечо и Мишкиным голосом сказали:

— Мааам, мамуля! С днем рождения!