Ёжиково молоко

Многие ниибаццо подонки, часто обсуждают , обязательно ли ебать на первом свидании, или можно подождать до второго? А полгода подождать вы не хотите? Это чисто риторический вопрос, отвечать на него не надо. Смысл в том, что я ждал. Полгода я ожидал этого момента. Каждую ночь я тщательно и регулярно ебал Юлю в своих красочных снах, и каждый день она с той же циничностью ебала мне мозги в наших серых буднях. Но как там сказано в писании: страждущий, да наебется…, ну или как-то так. И вот Юля говорит, что она согласная и приглашает меня к себе вечером с ночевкой, а то родители уехали на дачу, и ей очень страшно спать одной, и что немаловажно, на такой большой кровати. Классика жанра… Момент икс, как говорится, настал. Салют, фанфары, туш. Тратататата (это барабанная дробь).

Одел я новые трусы, душ принял, с мылом, даже цветы купил, и запиздил на долгожданную премьеру. Прихожу к ней, а она волнуется вся. Все-таки в первый раз в нее членом будут тыкать. Ясен хуй волнительно. Даже глаз у нее дергаться стал, в разные стороны. Она дома еще свечи разные подожгла, как в церкви, романтика йопте, с нарушением техники пожарной безопасности. Я даже пожалел, что огнетушитель с собой не захватил.

Посидели мы с ней чуть-почуть, вина выпили, как водится, смотрю глаза у Юли светятся уже, как тот самый гиперболоид инженера Гарина, я опять нешуточно пожалел, что огнетушитель с собой не взял, а только презервативы принес. Ну и чтоб как-то отвлечься от страшных мыслей, давай я ее за места разные хватать, интимные, и говорить, что она просто совершенство, ну прям Мэри Поппинс, особенно если без одежды, и что если она сейчас же не отдастся мне, на этой самой кровати, то смысл жизни для меня навсегда утерян, и мне остается только напоследок взглянуть в ее прекрасные глаза, и похуй, что они дергаются и горят, а потом пойти и утопиться в ближайшем же водоеме, тем более, что плаваю я один хуй хорошо, да и водоемов поблизости нет.

Ну тут она уже и не устояла перед моей мощной харизмой. В страстном порыве скинула с себя все белье и призывно закричала «Возьми меня мой кабальеро…». Хотя это я конечно приписдел. Но белье с нее, после некоторой борьбы, больше напоминающей оборону Сталинграда, я все-таки стянул. Затем она с обреченным видом упала на кровать, закрыла ладонью глаза и зажала ноги. В кама-сутре эта поза идет под номером один и называется поза молчаливого бревна перед первым соитием. И только я собрался из нее женщину делать, как: ПЕСДЕЦ… ХУЯК…БАМ…БАМ…ТЫДЫЩ!!! (это стук такой в дверь, кто не понял).

Кто стучится в дверь ко мне, с толстой сумкой на ремне? Это он…это он…нихуя не почтальон. Ясен хуй не почтальон. Какие в жопу почтальоны, в восемь часов вечера после полудня? Почтальоны в это время уже дома сериалы по первому каналу смотрят, ну или макароны по-флотски кушают, из фаянсовой посуды. Я хуй его знаю, как они там свой досуг проводят.

Юля, скорей всего, тоже не очень поверила в волшебного почтальона Печкина. Ну как не очень…совсем нихуя не поверила. Сказать, что она в этот момент ахуела, вроде бы вообще ничего и не говорить, а только глупо посмеяться. В немом крике « ой…это наверное родители вернулись, блять…сцука…нахуй…как не вовремя…песдец», за положенные при подъеме в армии 40 секунд, она успела одеться, заправить кровать, затушить свечи, спрятать вино и открыть двери. Мне кажется, если бы у нее в запасе была еще пара секунд, она бы успела заодно помыть полы и переклеить обои. Быстрая оказалась шопесдец. Я вообще до того времени считал, что самое скоростное животное в мире это азиатский сцуко гепард. Теперь вот сомневаюсь. Лично я за это время успел только член в брюки убрать, что тоже оказалось весьма уместно. Особенно когда в квартиру зашли ее родители.

Документы они дома забыли. Ага. А мы тут это… плюшками балуемся. Здравствуйте дорогие Виктор Степанович и Маргарита Сергеевна, вот только вас тут и не хватало. Они на меня еще посмотрели недобро так. Так обычно в фильмах про войну немецкие офицеры на пленных партизан смотрят. Наверное, тоже, подозревали чего-то, только я упаковку с презервативами, один хуй уже за батарею убрал, и стою беспалевно люстру на потолке изучаю. С таким видом, что я люстр никогда в жизни не видел, и лампочек электрических тоже. В общем, забрали они свои документы, еще раз многозначительно посмотрели на меня, в область моих предательски топорщащихся брюк, и поехали на дачу. Прощальных слов, не говоря.