Эзотерическое подполье Британии. Как Coil, Current 93, Nurse With Wound и другие гениальные сумасброды перепридумали музыку

«Мы крепко подружились, поскольку у нас схожие интересы, – рассказывал Кейв журналу Seconds. – Он по-христиански смотрит на мир. От Тибета мне досталось много книг и идей, а я в благодарность спел на его альбоме». Журналист коснулся оккультной репутации Тибета. «Думаю, он уже миновал этот этап, исчерпал его, – отреагировал Кейв. – Он действительно хороший парень, просто так уж вышло, что его увлекло все это. Я не слишком осведомлен о его духовном росте, но его татуировки и другая атрибутика, конечно, выдают интерес Тибета к темам, которыми сам я никогда не интересовался». В 1999 году Кейв сказал мне, что в Тибете его больше всего восхищает, как «он творит, не обращая внимания на век, в котором живет».

Исполнение Кейвом заглавной песни несколько прямолинейно, а вариант Тибета придает ей тревожную ауру и, произнесенный полушепотом, ставит под сомнение «миловидность» лошадей – они вполне могут нести на себе четырех всадников апокалипсиса. Вместе две версии прекрасно передают ощущение невинности и угрозы. Сочетание этих тем проходит сквозь весь альбом, от сопроводительного буклета с трогательными детскими фотографиями участников и до текстов о детях с ножами, поднимающихся из луж слюны. Эти образы связаны с малайзийским детством Тибета: воспоминания об утонувшем ребенке и мальчике, чьи ноги раздавил каток, возвращаются в одной из самых прекрасных композиций альбома «The Frolic».

В ключевом треке альбома «Patripassian» Ник Кейв читает «Мысли» Паскаля на фоне сильно обработанного хорового лупа. «Иисус будет терпеть муку до скончания света, – произносит он. – Все это время не до́лжно спать». Финальная композиция бросает тень на все, что звучало до сих пор, тем самым воплощая идею Тибета, что все происходило во сне. «Для меня последняя песня указывает на то, что вся эта трилогия и все бытие в целом существуют одновременно со Страстями Христа, – говорит он. – Мы живем в конце времен, хотя не в узком, догматическом смысле. Христос все еще на кресте, он был распят, но не взошел к своему Отцу». Фрагменты из Паскаля говорят о том, что все наши действия либо усиливают, либо смягчают агонию Христа. Согласно патрипассианству, когда Христос был распят, был распят Бог. Отношение между Христом и Божественным внутри него – горячо обсуждаемый теологический вопрос, но если распят был действительно Бог, то Он не мог умереть, поскольку бессмертен. «Таким образом, мы все просто разыгрываем странную, похожую на сон пьесу, – заключает Тибет. – Нам дали какой-то текст, мы импровизируем, но закрывает занавес не сюжет, а сам Бог. Когда Христос умирает, занавес закрывается, чем бы мы ни занимались. Итак, мы по-прежнему живем в Империи[169], на волю выпущены силы Сатаны и зла».

Вышедший в тот же году альбом The Starres Are Marching Sadly Home, TheInmostLightThirdAndFinal, в основном несет отпечаток Стэплтона. Его открывает треск скрипящей палубы, вызывающий в памяти образ корабля-призрака, дрейфующего в море, вслед за чем возникают тревожные модулированные голоса, которые Стэплтон превращает в завывания ветра, а на заднем плане слышится голос певца-кастрата с Where The Long Shadows Fall. Для Тибета эта звуковая петля символизирует то, что выхода нет, поэтому текст тоже мрачен: «Эта жизнь – хотя я скрыл себя / За стенами роз, я не увидел / Смысла, лишь утраты и смерть. / Конец, только конец». Тучи отчасти расходятся в финале, где Ширли Коллинз тоже поет «All The Pretty Little Horses». Несмотря на окружающее месиво звуков, она возвращает композиции ее истинное предназначение – быть колыбельной для детей, полной сочувствия и надежды.

Восход луны

Время – смертная мысль, делитель которой – солнечный год.

Мэри Бейкер Эдди