Фаберже для русской красавицы

Я наконец вспомнила, кто живет надо мной, – стриптизерша из какого-то ночного клуба. Варвара Поликарповна о роде занятий молодой соседки узнала от одного из кавказцев, также проживающих в нашем подъезде. Этот восточный бизнесмен, воротила транспортного бизнеса, курировавший теплоходы, которые привозят в наш город экзотические фрукты, увидел Соню у шеста, а потом все набивался в гости. Зачем ходить в ночной клуб, когда шест можно установить прямо в нашем подъезде и не платить за аренду помещения и хозяину? Всем было бы выгодней – и восточному любителю русских стриптизерш, и самой стриптизерше. Товарищ даже процент предлагал Варваре Поликарповне за организацию знакомства, когда соседка во время его десятой попытки попасть к Соньке в квартиру выскочила на лестничную площадку наводить порядок с поганой метлой. Тогда она как раз и выяснила, где Соня реализует свои таланты.

– У меня кровь с потолка капает, – наконец вклинилась я в поток возмущений Варвары Поликарповны, рассказывающей о сегодняшних Сонькиных гостях.

Она мгновенно замолчала.

– Значит, допрыгалась у своего шеста, – выдала соседка и с деловым видом шагнула в направлении Сониной двери. – Пошли посмотрим, что там. А то я у Соньки ни разу еще не была.

«А о том, что человеку требуется помощь, ты не думаешь?» – хотелось спросить мне, но я сдержалась. Не следовало настраивать Варвару против себя, а то кто ее знает… Лучше иметь свидетельницу на своей стороне, причем такую, которую в нашем районном отделении милиции знают все, от начальника до уборщицы, как она сама хвасталась. И лучше будет, если она вызовет милицию… После совместного проживания с Некрасовым я о милиции была вполне определенного мнения. Он мне много чего рассказывал из собственной жизни и из опыта друзей-товарищей, в особенности тех, кому довелось побывать в местах не столь отдаленных.

Варвара Поликарповна тем временем прислушивалась у закрытой двери.

– Позвоните, – предложила я.

Соседка на мое предложение не отреагировала и вместо этого дернула на себя дверь, которая оказалась не заперта. Привстав на цыпочки, я выглянула из-за ее плеча. Варвара была женщиной статной, широкобедрой, любила хорошо покушать и в свои семьдесят лет не то что не сгорбилась, а, наоборот, расправила плечи и ходила, выставив вперед грудь немалого размера. По ее словам, она своей груди по молодости стеснялась, правда, я при всем желании не могла представить стесняющуюся Варвару.

Коридор у Сони был практически пустым, за исключением вешалки и небольшой тумбочки, над которой висело зеркало.

– Эй, Соня, ты дома? – спросила Варвара Поликарповна.

Ответа не последовало. В квартире стояла мертвая тишина, даже часы не тикали.

– Пошли, – сказала Варвара не менее уверенно, чем на площадке, и двинулась вперед. Она заглянула в ванную и туалет, потом в кухню, напичканную разнообразной техникой, включая яйцеварку. По-моему, этот электроприбор можно купить, только если вообще не знаешь, куда деньги девать.

Я везде следовала за Варварой Поликарповной. Из кухни мы вернулись в коридор, и Варвара первой заглянула в комнату, расположенную над моей мастерской. Это была спальня. Теперь нам предстояло войти в комнату, из которой ко мне капала кровь…

Варвара вошла без колебаний и тут же воскликнула:

– Ох ты боже мой!

Практически от входа к центру по паркету тянулся кровавый след. На середине комнаты, под люстрой, на животе лежала девушка. Из-под нее вытекла струйка уже запекшейся крови…

Я не могла больше стоять спокойно и ничего не делать, оттолкнула Варвару и бросилась к девушке в коротеньком шелковом халатике, расшитом попугаями. Так, рука теплая, но это еще ничего не значит – тело остывает долго.

И тут девушка издала легкий стон…

– В «Скорую» звоните! – повернула я голову к Варваре. – Не стойте истуканом!

– Сейчас, – ответила соседка, быстро огляделась, увидела телефонный аппарат на журнальном столике и набрала ноль три, а затем ноль два и еще какой-то семизначный номер, как я вскоре поняла – нашего отделения милиции. Надо отдать должное Варваре – ситуацию она описала по-деловому, без истерик и всхлипываний, и еще попросила какого-то Петю из нашего районного отделения продублировать звонок в «Скорую», чтобы те побыстрее приехали.

А я встала на колени над девушкой и приложила руку к шее – в место, где бился пульс. Пульс был слабый, но был! Она опять застонала.

– Потерпи немного! – прошептала я, хотя она меня, вероятно, не слышала. – Сейчас врач приедет. Чуть-чуть продержись!

На вид я дала бы девушке года двадцать четыре. Роскошные темные волосы крупными локонами ниспадали на плечи, ноги были стройные, длинные и загорелые. Может, ходит в солярий, а может, недавно с курорта. На пальчиках – отличный маникюр, но мозоли на ладонях. От шеста?

Я взяла ее руку в свою – может, так ей будет легче? Длинные пушистые ресницы дрогнули, но глаза так и не открылись.

– Может, ее перевязать? – подала голос Варвара Поликарповна.

– Нет, наверное, лучше не трогать до приезда врачей.

– Наталья, взгляни, куда ее ранили.