Фабиан. История одного моралиста

— Вот тридцать марок. — Фабиан положил деньги на письменный стол.

Пышная дама сунула их в ящик и, вооружившись ручкой, спросила:

— Ваши данные?

— Фабиан, Якоб, тридцать два года, определенной профессии не имею, в настоящее время — специалист по рекламе, Шаперштрассе семнадцать, больное сердце, волосы каштановые. Что еще вам угодно узнать?

— Имеются ли у вас какие-либо пожелания относительно дам?

— Мне не хотелось бы себя связывать. Вкус мой склоняется к блондинкам, но опыт говорит против них. Предпочитаю крупных женщин. Но и против маленьких ничего не имею. Так что оставьте эту графу свободной.

Где-то играл граммофон. Пышная дама поднялась и серьезно сказала:

— Я должна, прежде чем мы войдем, ознакомить вас с основными нашими правилами. Сближение между членами клуба считается скорее желательным, чем нежелательным. Дамы пользуются теми же правами, что и мужчины. Сообщать о существовании, местонахождении и обычаях клуба рекомендуется лишь людям, вполне заслуживающим доверия. Несмотря на преследуемые клубом идеальные цели, плата взимается наличными. В помещении клуба ни одна пара не вправе рассчитывать на уединение. Пара, желающая уединиться, должна покинуть здание клуба. Наш клуб служит установлению связей, но не связям как таковым. К членам клуба, случайно встретившимся здесь со своими знакомыми, мы обращаемся с просьбой, во избежание ненужных осложнений, немедленно забыть об этом. Вы меня поняли, господин Фабиан?

— Вполне.

— Тогда попрошу вас следовать за мной. Гостей было человек тридцать — сорок. В первой комнате играли в бридж. Рядом танцевали. Фрау Зоммер указала новому члену клуба свободный столик, сообщила, что в случае необходимости он может обратиться к ней, и удалилась. Фабиан сел, заказал кельнеру коньяк с содовой и огляделся. Похоже, он попал на чей-то день рождения.

— Люди выглядят простодушнее, чем они есть на самом деле, — заметила маленькая черноволосая девушка и подсела к нему. Фабиан предложил ей закурить.

— Вы кажетесь симпатичным, — сказала она. — Вы родились в декабре.

— В феврале.

— Ага! Созвездие Рыб и несколько капель Водолея. Натура довольно холодная. Вы пришли только из любопытства?

— Теоретики ядерщики утверждают, что даже самые крохотные частички материи состоят из непрерывно вращающихся электрических масс энергии. Считаете ли вы эту точку зрения гипотезой или представлением, соответствующим истинному положению вещей?

— А вы, оказывается, обидчивый, — воскликнула эта особа. — Ну да ничего. Вы хотите здесь подыскать себе женщину?

Он пожал плечами.

— Это формальное предложение?

— Какой вздор! Я дважды была замужем, пока что с меня хватит. Брак — неподходящая для меня форма самовыражения. Но мужчинами я интересуюсь. И каждого, кто мне хоть немного нравится, воображаю своим мужем.

— В точном смысле слова, надеюсь?

Она засмеялась, словно икнула, и положила руку ему на колено.

— Разумеется. Недаром говорят, что моя фантазия излишне прямолинейна. Если в течение вечера у вас появится желание проводить меня домой, ну что ж, — квартира у меня маленькая, как и я сама, но зато постоянная.

Он снял со своего колена чужую, беспокойную руку и сказал:

— Все может быть. А пока я хочу осмотреться здесь.

Но это ему не удалось. Когда он встал и обернулся, то увидел перед собою рослую, как по заказу, женщину, которая сказала:

— Сейчас начнутся танцы.

Она была выше его и к тому же блондинка. Согласно здешним правилам маленькая черноволосая болтушка скрылась. Кельнер запустил граммофон. У столиков возникло оживление. Начались танцы.

Фабиан придирчиво рассматривал блондинку. У нее было бледное инфантильное лицо, с виду более скромное, чем можно было судить по ее поведению во время танцев. Он молчал и чувствовал, что еще несколько минут, и молчание достигнет той стадии, когда начать разговор, даже самый пустячный, будет уже невозможно. К счастью, он наступил ей на ногу. И она разговорилась. Показала ему двух дам, которые недавно из-за какого-то мужчины надавали друг другу оплеух и даже платья порвали. Сообщила, что фрау Зоммер состоит в связи с зеленым лилипутом, и добавила, что не решается даже вообразить себе подобную связь. Наконец, спросила, хочет ли он еще остаться здесь, она, мол, сейчас уходит. Он пошел с нею.

На Курфюрстендамм она подозвала такси, сказала шоферу свой адрес, села в машину и принудила Фабиана сесть рядом.

— У меня только две марки осталось, — пробормотал он.

— Не имеет значения, — ответила она и крикнула шоферу: — Выключите свет!

Стало темно. Машина рванулась с места. На первом же повороте блондинка навалилась на Фабиана и укусила его в нижнюю губу. Он стукнулся виском о металлическое крепление, схватился за голову и простонал:

— О-о-о! Неплохое начало!

— Не будь таким недотрогой! — потребовала она, продолжая оказывать ему знаки внимания.

Ее нападение было слишком внезапно. Голова у него трещала. Он вконец растерялся.

— Собственно говоря, до того, как вы стали меня душить, я собирался написать одно письмо, — прохрипел он.