Фабрика мертвецов

Не слишком задумываясь, как они станут выбираться с полустанка — придумается что-нибудь! — Митя отступил еще глубже в тень. Гриша прошаркал совсем рядом, его не заметив. Сквозь небольшое окно станции было видно, как он оглядел помещение, выглянул на перрон, сунулся с вопросом к спящей у самовара девахе — та сонно пробормотала в ответ и снова ткнулась носом в стойку. Гриша почти бегом кинулся обратно.

— Говорят, уехали! — Гриша снова пронесся мимо прячущегося Мити, звонко стуча подошвами сбежал по ступенькам.

— Как же так! — растерялся путеец. — Я ж им обещал!

— Так они сами справились! Может, удачная оказия подвернулась.

— Ваш-высокоблаародие, лошадка уж застоялась, с утра вас дожидаемся. — вмешался враз повеселевший кучер. — Еще кого взять — тяжеленько ей будет, не молоденькая она у меня!

— Ну коли так… А, поехали! — путеец заскочил в коляску, следом полез Гриша.

Кучер щелкнул кнутом, лошадь дернула — и описав круг по площади, коляска скрылась в одном из проулков.

Глава 8 Железный паро-конь

— Митя, где ты? — позвал встревоженный голос, и отец выскочил на ступеньки.

— Здесь! — Митя выступил из тьмы.

— Зачем ты тут… А, неважно! Нам бы Александра Васильевича с сыном найти…

— Они уехали. — радостно сообщил Митя, на всякий случай прислушиваясь, не доносится ли еще из проулка цокот копыт. — Я видел… из окна видел: сели в коляску и укатили. Даже не оглянулись!

— Обещались помочь… — неприязненно пробормотал отец. — Впрочем, Бог с ними. Все едино взять с собой мы бы их не смогли. Идем со мной, Митя, скорее!

Заинтригованный Митя невольно сделал шаг следом за отцом, а когда опомнился, изображать гордую неприступность было уже поздно, приходилось спешить за стремительно мелькающей во мраке отцовской спиной. Они снова выскочили на перрон, торопливо проследовали мимо состава к багажному вагону, у которого нынче было светло и людно — изнутри при свете фонарей выгружали ящики.

— Вот эти два! — скомандовал отец, указывая на два совершенно одинаковых ящика. — Остальное, как договаривались, поместить на хранение. Под вашу ответственность! — бросил он переминающемуся рядом жандарму. Звякнули деньги.

— Не хвылюйтесь, ваше высокоблаародие, все будет навить краще, ниж треба! — крепкий мужичок поддел ломиком упаковочные доски.

А отца могли бы и высокородием звать, до этого титулования всего один чин остался! Или отец ему мало заплатил?

— Отсюда напрямик к имению проехать можно. — отец сунул Мите под нос сложенную втрое карту. — К утру будем…

— И чем же мы напрямик да еще с такой скоростью… — старательно маскируя насмешку под почтительность начал Митя…

Упаковка обоих ящиков кракнула, отлетела одна доска, вторая, на перрон посыпались опилки… и блеснул металл. При свете фонаря враз смолкший Митя увидал торчащую из опилок стальную подкову.

— Это… что? — он облизнул враз пересохшие губы.

— Я подумал… — отец в явном смущении набалдашником трости сдвинул шляпу на затылок. — Возможно, я не совсем справедлив к тебе. Это для меня здесь любимое дело и будущая карьера, а для тебя только потеря хорошего образования, и родня далеко, и с развлечениями негусто. Так что, вот…

— Куды воду лить, пане? — хлюпая полным ведром, от вокзала прибежал еще один мужик.

— А вот сюда и заливай! — указал внутрь полураспакованного ящика отец и сам присев рядом, принялся поворачивать что-то…

Лязгнуло. Громкое бульканье воды сменилось шипением. Над ящиком взвилась отчетливо видимая в темноте струйка пара. Отец отскочил в сторону, мужик с ведром шарахнулся так, что едва не свалился под колеса багажного вагона. Затрещало… доски отходили, выпуская острые зубья гвоздей… и наконец одна доска отлетела с такой силой, что перепуганный мужик упал наземь, пропуская ее над собой. Хрястнуло снова… ящик осыпался, а над перроном восстал ОН!

— Паро-конь! — зачарованно запрокидывая голову, прошептал Митя. — Руссо-Балт!

— Лошадиная сила! — восторженно присвистнул мужик, поднимая фонарь повыше, так что свет заиграл на могучей груди вороненой стали.

Митя не мог даже дышать! Паро-конь стоял перед ним: огромный, могучий! Точеная голова с намеченной художественной ковкой гривой слегка наклонена, обвитые «мышцами» пружин и передач ноги едва слышно пощелкивают, золотом переливается эмблема с двуглавым орлом и надписью по кругу:

«Русско-Балтийский вагонный заводъ. Отдѣлъ автоматонов».

— Я подумал, в губернии пригодятся, расстояния-то не маленькие: мне ездить, ну и тебе, чтоб не скучал. — продолжал бормотать отец.

Митя вскинул глаза, увидел позади паро-коня второго, почти такого же, только темно-серого, с высеребренными коваными накладками гривы и копыт — и снова прикипел взглядом к своему вороненому.

— Сможешь теперь смириться с «ссылкой»? — рассмеялся отец. — Не будешь за билет второго класса злиться? Уж прости, расход с этими конями вышел преизрядный.