Фабрика одиноких носков (СИ)

— Не шевелись! — прошептал Лере Федя, вдавливая девушку в землю. Она и не думала — просто не могла. Помимо тяжести, как раз между ягодицами, она почувствовала что-то ещё, и это что-то, будто шевельнулось. Чуть позже на своём бедре она ощутила влагу.

В такой позе они пролежали недолго. Федя со стоном сполз с девушки в сторону.

— Лерка, лежи и не шевелись.

Она хотела возмутиться — это что он творил на ней, и яростно провела рукой по мокрому месту на бедре. А когда взглянула на ладонь, то возмущение застряло в горле — пальцы были испачканы в чем-то красном и липком.

Лера испуганно взглянула на Федю, но тот лежал на боку спиной к ней, левой рукой прижимая к земле. Её тело не ощущало резкой боли, и она не сразу сообразила, что ладонь была испачкана в крови. А кровь была его.

Федя несколько раз чуть дернулся в такт негромким хлопкам. Потом резко поднялся с громким стоном, и, схватив Леру за руку, поднял её.

— Бежим!

Он увлек её за собой, держа за руку, и бежал заметно прихрамывая. На бегу Валерия попыталась разглядеть Федю и увидела на его боку большое тёмное пятно.

— Лерка, шевели булками!

Ветки хлестали по лицу, рукам, телу и ногам. Пару раз она оступилась, но он терпеливо снижал скорость бега, чтобы она не упала совсем. Он же на бегу стонал, кряхтел, тихо матерился, но упорно бежал вперёд, словно его кто-то подгонял. И хрипло дышал…

По деревьям спереди будто кинули горохом, выбивающим из стволов мелкие щепки, срезавшим тонкие ветки и хвою с листьями. Федя резко свернул в сторону и упал, увлекая за собой Леру. Падая, она кувырнулась через его упавшее тело и приземлилась рядом на спину. На мгновение потемнело в глазах, и она увидела его лицо, искаженное гримасой боли.

— Всё, девочка моя, — быстро заговорил Федя, часто дыша. — Теперь ты одна…

— Как одна?!

— Не спорь! Вот… возьми.

Трясущейся рукой он достал небольшой телефон и протянул ей. Только сейчас она заметила ещё два бурых пятна на его теле.

— Слушай и запоминай, — сказал он. — Ты должна любым способом добраться до платформы «Вешняки» в столице. Рядом с ней есть больница, а около входа в неё — автобусная остановка. Это на Вешняковской улице, запомни. Ты должна сидеть на остановке в восемь часов восемь минут вечера сегодня. Телефон не выключай. Если никто не подойдёт к тебе, то наберешь две девятки и вызов. Тебе всё скажут. Поняла?

— Федя, а как же ты?! — Лера смотрела на бурые пятна и боялась притронуться к ним.

— Похоже, у них остался последний охотник. Я его отвлеку. Запомни — в полицию не обращайся ни в коем случае. Тебя спасёт только тот, кто придёт к тебе вечером на встречу.

— Какой охотник?! Ты о чём говоришь?! — Леру затрясло от испуга остаться одной и то, что она просто не понимала ничего. Федя оставляет её, отпускает одну, а сам остаётся лежать в этих ёлках с бурыми пятнами на теле!

— Валер, не тупи, — сморщился он то ли от досады, то ли от боли. — До шоссе осталось чуть больше двухсот метров. В телефоне деньги — их хватит тебе на дорогу до места. Останови машину и попроси довезти тебя до ближайшей станции. Ты же смышленая, Лер… Ты должна дойти… Я знаю. Я верю в это. Девочка моя, ты красивая, ты сильная… ты сможешь. Приготовься. Я сейчас его отвлеку, а ты беги к шоссе. Только закрой глаза, и медленно сосчитай до десяти… А потом беги, что есть сил.

— Нет, нет, — возразила Лера. У неё не получилось сказать громко, горло, будто сжало, и она шептала. — Ты не можешь меня бросить здесь и сейчас.

— Валер, не спорь со мной. Так надо… Потом, ты поймешь. А сейчас закрой глаза.

Она не смогла. Лера смотрела на Фёдора, не отрываясь, и, вдруг, поняла…

Этот горох, летящий в деревья, был пулями. И Федя ранен. Бурые пятна на его одежде — следы от попаданий. Она не знала, насколько смертельны эти попадания, но видела, что ему очень больно. Федя облизывает сухие губы, часто посматривает куда-то, будто следит за кем-то, и ждёт… Ему больно.

— Лер, ты знаешь… Я тут подумал… Я смогу любить тебя… Я знаю это. Разумом чувствую.

Валерия зажмурилась, и, считая до десяти, почувствовала, как Федя сорвался с места, а потом послышались знакомые хлопки и визгливое шуршанье. Досчитав, девушка открыла глаза и бросилась бегом к близлежащему дому, окружённому забором и деревцами, распушившимися молодой листвой.

Она бежала изо всех сил, чуть пригнувшись и стараясь не вылезать на открытое место. Бежала и слушала, хотя в ушах грохотало биение сердца. И когда Лера уже почти добежала до дощатого зелёного забора, какая-то неведомая сила ударила ей в спину. Крик застрял в её легких, ноги подкосились, и она ничком упала на землю — лицом в небольшую горку пожухлой прошлогодней листвы. Наконец, нестерпимая боль дошла до сознания Леры, и она потеряла сознание.

Очнулась Валерия на кровати в большой светлой комнате с незатейливой деревенской мебелью. Рядом стояла табуретка, на которой возвышался стакан с водой. Лера протянула руку к нему и тут же громко охнула от боли под лопаткой.

В комнату заглянула светловолосая женщина в спортивном костюме. Широкое лицо незнакомки, явно не молодой, выражало испуг и радость одновременно.