Фабрика плоти

Хоуп чувствовала себя очень странно. Может, она и перестала кружиться, но комната - нет. Плотно зажмурив глаза, девушка застонала от страдания, вдавив большие пальцы в глазницы.

- Хочешь узнать, что за этими дверями?

Ее глаза распахнулись, когда она почувствовала его присутствие позади себя, его дыхание на ее шее.

Как, черт возьми, он добрался сюда так быстро?

Хоуп не заметила, как Мик поднялся с дивана. Это оказало на нее дезориентирующее воздействие, и ее колени грозили подкоситься; если бы не крепкая хватка, которой он держал ее за плечи, она бы упала.

- Идем, - сказал он, направляя ее в сторону одной из дверей. - Позволь мне показать тебе мои маленькие проекты. Каждый из них сыграет свою роль, когда придет его время.

Одна из дверей вырисовывалась все ближе, как будто шла к ней, а не наоборот.

Ну же, Хоуп, ты должна держать себя в руках.

Моргнув, чтобы прояснить зрение, она оказалась лицом к лицу с белой дверью. Приблизившись, девушка увидела закрытое небольшой дверцей отверстие чуть выше уровня глаз.

- Ты заглянешь внутрь, Хоуп, и увидишь правду. Вот, что я делаю с Божьими созданиями. Я делаю работу дьявола, Хоуп. Я беру Божьих созданий и заставляю их страдать, во имя Его. Страдание - это божественно. Смерть прекрасна. Скоро ты это поймешь.

Его дыхание обжигало ее обнаженную шею, заставляя девушку извиваться. Его слова не имели смысла. Или, может быть, она просто не хотела их понимать, потому что правда о них привела бы ее к неконтролируемому падению в глубины отчаяния...

А это было бы чистым дерьмом, учитывая, что я была под ЛСД.

Он открыл окошко, и оттуда донеслись стонущие звуки.

- Смотри, Хоуп.

Она задохнулась, когда Мик отпустил ее руки и запустил пальцы в ее спутанные волосы, прислонив ее лицо к отверстию. Первое, что девушка заметила, когда заглянула в него, была сама комната. Она была маленькой и выбеленной, такого же размера, как и комната, в которой она проснулась, только в этой комнате не было кровати. В центре гладкого, блестящего пола находилось сливное отверстие.

Чтобы слить кровь, - мелькнула у нее непрошеная мысль. Сначала она не понимала, что видит. Она не хотела понимать.

- Я называю эту комнату корзиной. Удивительно, как мало человеческого тела нужно человеку, чтобы выжить. Ну, в течение небольшого времени, я имею в виду. У парня слева нет ничего, кроме мозга, сердца и легких.

Хоуп почувствовала, как ее разум протестует.

Я не могу смотреть на это. Я сойду с ума, если буду смотреть на это...

Но по какой-то причине она не могла закрыть глаза или отвернуться. Только тогда ее мозг полностью осознал то, что видели ее глаза.

С высокого потолка на толстой веревке свисали три существа. Каждое существо когда-то было человеком.

И технически оно все еще былo человеком, - мрачно подумала она.

У каждого была голова, шея и часть туловища, в меньшей или большей степени. Все остальное отсутствовало. Они выстроились в порядке уменьшения размеров - то, что осталось от мужчины слева, было настолько ничтожно, что не поддавалось пониманию, а женщина справа была цела до бедер. Нетронутой, если не считать того, что ее плечи полностью отсутствовали, как и конечности, а шея переходила прямо в тело. Женщина была красива, с безупречно выбеленными светлыми волосами в стиле Мэрилин Монро. То, что она была полностью накрашена, смущало еще больше: кто-то накрасил ее после операции и засунул в эту чертову корзину.

Каждого человека помещали в подходящую по размеру старомодную плетеную корзину, которая напоминала корзины, которые старушки носили с собой, забегая в булочную за утренней буханкой. Корзины были прикреплены к веревке, обвязанной вокруг каждой ручки, концы которой завязывались узлами на толстых крюках в потолке.

Как они могут быть живы?

Может быть, я обманываюсь, это не может быть реальностью.

Но это так, и ты это знаешь.

Они слегка покачивались на невидимом сквозняке, белые повязки, туго перевязывающие то, что осталось от их тел, окрасились в красный цвет.

Мик открыл дверь и втолкнул Хоуп в комнату, и она, спотыкаясь, прошла вперед, чуть не задев головой парня слева.

- Помогите нам, - сказал мужчина, перекрывая бормотание и хныканье двух других.

- Это Фред, самый живучий парень, должен сказать. Он уже не должен быть жив, он - действительно, маленькое чудо, - Мик засмеялся. - Маленькое - это ключевое слово. Двое других потеряли рассудок вместе с конечностями.

Хоуп в немом, ошеломленном ужасе наблюдала, как Мик направился к женщине, находящейся справа от этой мрачной фигуры. Она тараторила какую-то чушь, мотая головой из стороны в сторону. Большие, похожие на пластмассовые груди торчали между прорехами бинтов и слегка покачивались при подергивании туловища.