Фабрика романов в Париже

Бросив оружие, Анна развернулась и побежала по скользкой тропинке к замку. Подол ее платья волочился по грязи. Графиня подобрала его, но тут же опустила снова и обеими руками обхватила голову.

– Тристан! – закричала она.

Крепость Дорн грохотала.

На Анну с шумом обрушился град из небольших камней. Откуда-то снизу она услышала ржание лошадей. Что-то ударило ее по голове. Графиня свалилась на землю. Левый глаз ничего не видел. Под правой рукой, на которую она опиралась, Анна почувствовала осколки стекла. Ее очки.

Сильные руки обвили ее тело и подняли ее. Анна смутно различила лицо Иммануэля. Кучер был совсем близко. Он нес ее, а графиня не знала, куда деть руки. Не могла же она положить их на шею кучеру! Но и просто оставить их висеть было бы странно.

– Скорее, Иммануэль, – поторопила его Анна. – Прошу, быстрее!

Верный слуга повиновался как лошадь и понесся рысцой, словно Анна весила не больше женской туфельки. Но бежал он не туда – вниз с горы.

В грязь снова обрушился град камней.

– Тристан! – хотела крикнуть Анна еще раз.

Но из горла вырвался только хриплый шепот. Ее бедро охватило огнем. Ей казалось, она летит. Как ее слуга бежал столь быстро? Они миновали то место, где стояла карета Леметра. Но теперь ее нигде не было видно. Пока Анна гадала, что случилось с магнетизёром, она оказалась у себя в коляске. Обломки камней с грохотом падали на деревянную крышу. Повозка дернулась: лошади тронулись. Но они опять двигались вниз с горы! Ей надо наверх в крепость! Тристану нужна ее помощь. Его пустые глаза!

Глава 6. К западу от Парижа, шато Монте-Кристо, декабрь 1851 года

– Нам лучше приехать в другой раз, – сказал Иммануэль.

Ее спутник толкал инвалидное кресло из шато Монте-Кристо. Банкиры, цензоры, авторы и метресса толпились вокруг кареты, из которой только что выглянул Леметр. Молодые писатели пытались оттащить заимодавцев от повозки. Между некоторыми завязалась драка. Тут дверца кареты открылась, и из нее медленно вылез Дюма. Его тотчас обступили со всех сторон. Все говорили наперебой. Дюма улыбался.

– Ты прав, Иммануэль. Здесь не место спорить о литературе. Давай вернемся в Париж. Только подожди минутку.

Анна попыталась заговорить с одним из цензоров.

– Месье Блонде! – крикнула она и помахала ему рукой.

Ей пришлось позвать его еще дважды. Лишь тогда Блонде обратил на нее внимание и подошел к ней. Сюртук криво висел у него на плечах. Двух пуговиц не хватало.

– Мадам! Я вас предупреждал. Этот Дюма безумец. Вы только посмотрите! Писатель бросает людям деньги. Только что он пытался подсунуть мне тысячу франков. Мне удалось ему помешать.

– Вы видели мужчину в карете? – поинтересовалась Анна.

– Разумеется. Кто бы мог подумать, что такой уважаемый гражданин как месье Леметр ведет дела с таким беспутным человеком как Дюма!

Пригладив редкие волосы, Блонде надел цилиндр.

– Значит, вы его знаете?

Анна почувствовала, как от страха ее охватила дрожь. Она вцепилась в ручки инвалидного кресла.

– А вы нет? – спросил Блонде. – Об Этьене Леметре говорит весь Париж. Он магнетизёр. У него на вечерах на улице Ришелье собираются богатейшие граждане Франции. Говорят, он лечит болезни, глядя людям в глаза и сверкая в них молниями. По слухам, Леметр исцеляет даже от безумия. Правда ли это, я не знаю. Но несколько дней назад он якобы принимал самого президента.

– Улица Ришелье, – сказала Анна. – Какой дом?

– Вы его сразу заметите. День и ночь по адресу Леметра стоит толпа и требует, чтобы их впустили.

Она почувствовала тяжесть в груди: дело не терпело отлагательства.

– Если вам не трудно, пожалуйста, позовите других господ. Мне нужно как можно скорее вернуться в город.

Карета прибыла в Париж ближе к вечеру. Анна оперлась о стеганую кожаную обивку и с трудом приподнялась. За левым окном ландо протекала Сена. Река неспешно и величественно пересекала город. Зимнее солнце отбрасывало длинные тени на набережную. Начало моросить. Справа и слева от реки простирались крыши города.

Сняв очки, Анна протерла стекла шелковым платком, который всегда носила с собой. Затем она снова зажала тонкие металлические дужки за ушами. Кончики царапали нежную кожу. Анна трижды зажмурилась, чтобы прояснить взгляд. Она вспомнила, как приехала в Париж, сидела в карете и любовалась незнакомым городом. Неужели с тех пор прошло всего три дня?

Глава 7. Три дня назад, Париж, ноябрь 1851 года

Анна наблюдала, как чуждый ей мир проплывал в окне кареты, когда Иммануэль впервые вез ее по французской столице. Дома были построены вплотную друг к другу. Лишь изредка она высматривала зазор, проход или проулок. В то же время здания были высокими, а их крыши – совсем низкими.

Еще в Карлсруэ Анна слышала, что французский император перестроил столицу в огромный дворец. Однако она считала, что свету Карлсруэ просто нравились любопытные истории. Теперь она ехала по просторным бульварам, которые словно возникли из блаженных мечтаний архитектора в романтическом стиле и коврами расстилались перед ней.