Фабрика звёздной пыли

Ангелина, со вздохом прислонилась к стене. Интересно, знает ли Холмс, какими методами пользуется его помощник? Вряд ли, а, скорее всего и знать не хочет, ему главное, чтобы всё было сделано, как положено! Теперь она начала понимать, что связывает этих абсолютно непохожих друг на друга мужчин. Антон — потомственный аристократ, интеллектуал, которому не пристало собственноручно рыться в чужом грязном белье, трогать замусоленные окурки и ощупывать трупы. Для этой черной работы ему и нужен Арбенин: наглый, беспринципный авантюрист, с повадками уголовника. Неужели он и в милиции вот так работал? Ну, разумеется, за это, наверное, и выгнали… Хотя, если вспомнить его жуткую историю, кое-что можно понять, такую страсть пережить — другой бы сломался, а у этого только характер испортился. Правда, испортился окончательно и бесповоротно.

Зарецкий посмотрел на часы — 17:45. Через два часа конкурсанты вновь соберутся под крышей зеркального дома, а пока всё под контролем, вот только троих ребят на время упустили из виду, но полная свобода длилась не больше часа, так что всё нормально. Можно расслабиться и спокойно заняться делами. Он даже позволил себе заехать домой, навестить слегка приболевшего сына, мальчик будет рад — им не часто удаётся побыть вдвоём.

Леонид Егорович толкнул дверь в гостиную и, увидев гору корреспонденции на журнальном столике, понял, что и сегодня это вряд ли получится. Конверт с изображением земного шара лежал сверху: ни обратного адреса, ни почтового штампа, видимо, письмо бросили прямо в ящик.

— Ишь ты, урод, лично постарался! — проворчал продюсер, багровея от гнева и бессилия.

Он поспешил вскрыть послание и торопливо, прочитал:

«Мои поздравления, крутой продюсер! Тебе удалось превратить первую смерть в самоубийство и избежать скандала, интересно, что ты придумаешь во второй, в третий раз? Впрочем, скоро узнаем — готовь новый гроб и до встречи!

Твоя совесть»

- Чёрт! Чёрт! — нервно выругался мужчина, мгновенно покрывшись холодным липким потом. — Кто же ты, сволочь?! Кто ты?!

Арбенину не потребовалось много времени на осмотр двухкомнатной «хрущёвки». В комнате Костенко он почти сразу же обнаружил новенькую энциклопедию с интригующим названием «Яды и противоядия». На этом косвенные улики закончились, а прямых и вовсе не оказалось. Зато в Машиной спальне мужчина нашёл две любопытные фотографии, которые заставили его присвистнуть от удивления. С первой, обнимая друг друга за плечи, ему улыбались три юных девчонки. Брюнетку и рыженькую он видел впервые, а вот третьей была его новая помощница Ангелина Скворцова. Арбенин сверился с портретом на стене — о'кей, значит, брюнетка и есть Маша Голубева. Май перевернул снимок, на нём стояла дата четырёхлетней давности, а вот второе фото было более свежим. Снимок сделали около года назад, на нём смеющуюся и явно счастливую Машу обнимал тоже вполне довольный жизнью… Андрей Николаевич Миронов.

— Чёрт, это ещё что за Санта-Барбара? — Май не успел придумать достойного ответа на собственный вопрос, в кармане джинсов завибрировал телефон. — Ну-ка, кто там меня хочет? О, Скворцова соскучилась!

Мужчина принял вызов, но услышал какие-то невнятные звуки и женские голоса — один из них принадлежал Ангелине:

— Нина, пожалуйста, для мня это очень важно!

— Хорошо, пойдём, поговорим… что? Нет, зачем в кафе лучше дома. Нет, никуда не хочу идти — слишком устала, давай поднимемся ко мне.

— Но…

— Проклятье! Они идут сюда! — Май отключил телефон и, продолжая чертыхаться, с трудом втиснулся в большой бельевой шкаф, надеясь, что хозяйка квартиры расположится в своей комнате или хотя бы на кухне.

Он угадал, Нина предложила гостье подождать её на кухне, а сама, извинившись, скрылась в ванной.

Ангелина нервно огляделась в поисках начальника, но ничего подозрительного не заметила, а через минуту Костенко вернулась переодетая в легкий домашний халатик и, чиркнув спичкой, зажгла огонь под чайником.

— Ох, ну и денёк сегодня: с утра ни крошки во рту, хоть чаю попить. Составишь компанию?

— Спасибо, не хочется, — Ангелина продолжала бросать косые взгляды на дверь, что не укрылось от хозяйки квартиры.

— Ты что-то ищешь?

— Э… нет, просто не собиралась вас стеснять, я только спросить хотела…

— Спрашивай, — разрешила Нина, наливая чай в две большие фарфоровые кружки, разрисованные ядовито-жёлтыми одуванчиками. — Угощайся, хотя бы символически, терпеть не могу пить чай в одиночестве. Так что ты хотела узнать?

— Вы у Маши давно были?

Нина удивлённо подняла брови:

— На прошлой неделе.

— Как она?

Женщина пожала плечами и помрачнела:

— А никак — таблетки горстями глотает да в одну точку смотрит, бледная, заторможенная. Депрессия у неё — никакой тяги к жизни.