Фаетон. Научно-фантастический роман. Полное собрание книг

– Стой! – чуть слышно двигаются губы. Человек в скафандре, с залитым потом лицом, шепчет:

– Стой! Стой! – затрепыхались ресницы, открывая синие, как небо, глаза. Взгляд чуть посветлел. Лицо сосредоточилось. Две морщины глубоко обозначили переносье.

– Где, я?! – слабый голос утонул в скафандре, сознание медленно возвращалось. Вспомнились три предполетные дни перед стартом, атака дисков перед стартом. Потом старт. И снова желтое свечение Космоса, и вот пение жаворонка, и кузнечики, вернее их стрекотание… В равномерном жужжании приборов слышится эхом песня летних полей. Взгляд тревожно сосредотачивается на приборах. Там, среди спектра огней, ярко светится красный.

– Разгерметизация!!!

Рука устало потянулась к щитку управления. Щелчок, красный свет исчез.

– Вот и все! – облегченно вздохнул космонавт. Узкий простор кабины аварийной ракеты- челнока рассчитан на одного. В ее тесноте размещены кресло и пульт управления. Сюда вынужденно перешел космонавт после столкновения с метеоритом приведшей к аварии космического корабля. Теперь корабль под влиянием гравитации Юпитера, неуправляемый, плыл сквозь гущу мелких осколков в район группы астероидов под названием скопление Троянцев. Его расчеты подтвердились, корабль точно вошел в дрейфующую Дыру времени. Связь с Землей установлена, корабль вернулся в свое время. – Высаживаюсь на Патрокл, шлите спасателей! – коротко Кразимов радировал на Землю. Ободренный связью с Землей, он уверенно выполнил расчеты. Оказалось, что седьмое кольцо астероидов позади, впереди, до скопления Троянцев, свободный Космос.

Юпитер огромным шаром висит в бездне, испуская бледно- бурое свечение. В пустоту кабины проник этот свет, наполнил чувства тревогой. А корабль двигается по инерции, уклоняясь от расчетной траектории в цепкие объятия Юпитера. Космонавт определил, что времени на путь осталось два часа. Юпитер уже превратился в огромный диск. В бурой полупрозрачной атмосфере планеты хорошо видны кучевые облака сжиженных газов. Оттенки всех цветов, видимого глазу спектра, наблюдаются в плотном его покрове. Юпитер, медленно вращаясь, демонстрировал свои бока гостю с Земли.

“ Патрокл уже хорошо виден”, – подумал Леонид. В россыпях светлых точек- звезд висит каменная глыба. В лучах Солнца она светится серебристым отливом, напоминая свет Луны. Как гигантский кристаллический монолит, влечет к себе внимание колдовской силой отраженных лучей. По мере уменьшения пути, грани постепенно расплываются, теряя форму. На их месте появляются темные и светлые пятна. Чётче вырисовываются зазубрины и вот уже, перед изумленным человеком, возник огромный обломок породы, медленно показывая свои бока в величавом вращении. Наступило время. До критической секунды оставалось шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь… Методично, сменяя одна одну плыли цифры секунд. На сороковой ракета вздрогнула, оставляя основной корабль и, двигаясь по эллиптической дуге вокруг Юпитера, стала отклоняться в сторону Патрокла. Глыба медленно плыла навстречу. И вот уже превратилась в безмерный монолит, закрыв собою планету. Казалось, что нет ни одного ровного места, ни одной ровной площадки в хаотическом нагромождении зазубрин и изломов. Но садится необходимо, причем немедленно, иначе не минуемая гибель в страшном жерле Юпитера. Космонавт хладнокровно управлял в ручном режиме послушными механизмами двигателей. Спасательный челнок, словно живой организм, покорялся воле командира. Медленно, метр за метром, приближаясь к поверхности. Вскоре из нижних ниш корпуса вышли три амортизационные опоры. Бурильные головки, установленные на их концах, с легкостью врезались в породу. И уже, окутанный космической пылью, челнок замер, надежно закрепившись бурами лап к астероиду. Бесконечный ряд цифр мигал на табло часов. Цифры упорядоченно сменяли друг друга, задерживаясь на равные отрезки времени. Но, уставшим от ожидания глазам, казалось, что “ 9” замерла на бесконечно длинную секунду, ее сменил “ 0”, затем “ 1” и так далее. Взгляд напряженно следил за четким ритмом секунд.

– Сколько я уже здесь? – подумалось Кразимову, – Две недели бездействия… Или больше?

В кабине царил полумрак. Свет падал от табло зеленоватым отсветом на стекло скафандра, оставляя свой след на лице. Легкая дрожь пробежала внезапно по остову ракеты. Взгляд настороженно скользнул к иллюминатору. На серебристых зазубринах астероида то тут то там возникали облачка пыли. – Бомбардировка!!! – молнией мелькнула тревожная мысль. Внезапно корпус челнока встрепенулся, как вздыбленный конь. Космонавта выбросило из кресла, обрывки привязных ремней повисли на поручнях. Превозмогая боль, человек осмотрел через иллюминатор поверхность. Клубы густой пыли закрывали условно Северную часть астероида…