Файл №224. Наш городок

— Если вы обвиняете нас, то я так скажу: на этом свете все возможно. Есть отличная от нуля вероятность, чисто абстрактная, сразу ого¬ворюсь… что с Кернсом случилось нечто… не¬хорошее. Клясться на Библии, что он веселит¬ся сейчас где-нибудь в Лас-Вегасе или Малибу, я не стану. Но куда вероятнее, что Кернс смо¬тал удочки. Он же был ненормальный. Он же ссорился со всеми на свете. Он даже на феде¬ральное правительство в суд подавал!

— Что вы имеете в виду? — заинтересова¬лась Скалли.

— Как, вы не в курсе? Незадолго до ис¬чезновения он вздумал судиться с собственным департаментом потому, что, видите ли, конвейер идет слишком быстро и у него от мелькания болит голова. Явление-то известное, называет¬ся гипноз конвейера… Хотя так, как он рас¬писывал симптомы, слушать было просто смешно. Ни у кого, кроме бедненького, несчастненького Джорджа таких жутких недомоганий не слу¬чалось никогда. А он просто замучил нашего врача, мистера Рэндолфа… а потом подал в суд на собственных работодателей. Нормаль¬ный это человек?

— Ну и что случилось с его делом?

— Конечно, он не получил никакой ком¬пенсации. Скорость конвейера установлена законодательно. Не можешь работать — не ра-ботай, вот и все. Он и сбежал… Вот, мы пришли.

Он открыл перед агентами еще одну дверь.

Здесь запах размолоченной плоти был сто¬крат сильнее. Даже у Молдера на лбу проступил пот.

— Здесь у нас мясорубка для кур.

И Скалли, и Молдер уже поняли это. В большом помещении царствовал громадный чан, размером с небольшой бассейн, жуткое содержимое которого — коричневую, почти однородную густую жижу с невразумитель¬ными сгустками — перемешивали несколь¬ко механических лап. Над чаном, выдавли¬вая в него все новые порции отвратительного месива, гудела открытая сверху воронкообраз¬ная мясорубка с диаметром раструба не менее пары ярдов; в мясорубке мерно, время от вре¬мени отвратительно хрустя костями, враща¬лось несколько длинных спиралевидных вин¬тов-дробилок. Почти под потолком шустро текла лента подачи, нескончаемо вываливая в приемный раструб мясорубки сырье.

— Здесь перемалывают в однородную пи¬тательную массу кости, перья, кишки. Все, что остается от птиц после разделки, идет сюда. Нич¬то не пропадает. Этим мы кормим цыплят.

— То есть куры едят кур?

— Ну конечно.

— Не слишком-то аппетитно.

— Зато практично, — улыбнулся Харолд. Шериф опять оскалился, по-прежнему держась чуть позади. Молдеру вдруг пришло в голову, что он не сопровождает их, а конвои¬рует. — И чрезвычайно питательно. Вместо того чтобы закупать зерно…

— А вы говорите курам, что они едят сво¬их собратьев? — спросил Молдер.

Инженер расхохотался, поглядев на Молдера с уважением и симпатией. Видимо, слова агента он воспринял как действительно очень удачную шутку.

— В каждом курином ресторане на столиках стоят таблички: куриная диета, — ответил он.

— Понятно, — пробормотал Молдер, по¬косившись на Скалли. Той явно делалось худо здесь, надо было торопиться на воздух. Насто¬ящий воздух.

— Вот к этому приспособлению, — инже¬нер показал на мясорубку сызнова, — были основные претензии Кернса. Он целую науку тут придумал: мол, кишечные бактерии, кото¬рые живут в утробах всех кур предыдущего поколения, плодятся в нашей питательной мас¬се, и, когда та идет в пищу следующему поко¬лению, оно получает убойные дозы этих бак¬терий. Теория логичная, как всякая теория, которую выдвигает дилетант, — но на деле не происходило ничего подобного. Во всем мире мало-помалу устанавливается практика ис¬пользования подобных отходов для вторич¬ной пищевой переработки. Во всех сферах. И в птицеводстве, и, скажем, применительно к крупному скоту… — он поглядел на часы. Оттопырив нижнюю губу, озабоченно качнул головой. — Простите, мне пора. Моя смена начинается. Очень приятно было познакомить¬ся с вами…

Он улыбнулся — холодные глаза, холод¬ные! — и пошел к выходу из помещения. Молдер облегченно вздохнул, глянул на Скал¬ли — как она, держится? или уже совсем сомлела в этом замкнутом пространстве? В воздухе его, казалось, так и плавали, словно планктон в океане, мельчайшие частицы раз¬молотых, полных всевозможными бактерия¬ми кишок. Молдер озабоченно думал о Скал¬ли, Скалли натужно старалась не смотреть на жижу, и потому отчаянный крик из коридора, куда только что вышел инженер, прозвучал для них совершенно неожиданно.

Дверь из коридора открылась снова, и в нее, пятясь, спиной вперед, вломился какой-то невнятный человеческий ком. Лишь через мгновение оторопевший Молдер понял: ка¬кая-то женщина, схватив инженера сзади, дер¬жит у самого его горла небольшой, но вполне зловещий с виду, основательно испачканный в крови нож и тянет, тянет Харолда к мясорубке. Лицо инженера было совершенно бе¬лым, он даже не пытался сопротивляться.

Из коридора глядели уже десятки пере¬пуганных насмерть глаз.

Пистолет словно бы сам собой прыгнул ше¬рифу в руку.

Но стрелять было нельзя. Женщина, кидая звериные взгляды вправо-влево, уже заслони¬лась от шерифа Харолдом. В ее остекленев¬ших глазах плескалось и пенилось безумие.