Файролл. Гонг и чаша

– Ой, не нуди. – Марина стряхнула пепел в пепельницу. – Если стоит пепельница, то можно. Сам же знаешь: все животные равны, но некоторые…

– Ну да, – достал и я сигареты. – Так оно и есть на самом деле.

Она засмеялась, тряхнула головой так, что прядки волос разлетелись в разные стороны, и положила свою ладонь на мою:

– Да не напрягайся ты, не нужен мне твой скальп в мою коллекцию. Без обид. Ты славный мальчик, но… Ты же все понял?

Я шумно выдохнул, изображая огромное нравственное облегчение, и продолжил ее фразу:

– Но я не та мишень, в которую нужно стрелять?

– Что-то в этом роде. И девочка твоя напрасно переживает, хотя, с другой стороны, ей это очень полезно – вперед наука будет. Но в принципе, если хочешь приключений на свою голову…

– Не хочу, – немедленно ответил я ей.

– Ну, я всегда говорила, что ты не дурак. – Марина потушила сигарету.

Интересно, а кому она это говорила?

– А зачем тогда? – Я обвел рукой кабинет.

– А почему бы и нет? Отдохнешь от своих игр, покушаешь, да и мне интересно с тобой пообщаться вот так, без официоза. Нам с тобой еще долго работать бок о бок, по крайней мере я на это надеюсь.

Я немного расслабился, и беседа потекла своим чередом. От вина Марина отказалась, я же был за рулем, и потому наш разговор был похож на небольшую партию в шахматы. Мы передвигали фразы, обменивались двусмысленными шутками, жертвовали факты, рокировались афоризмами. И вот что я вам скажу: по моему личному мнению, Зимину и Валяеву следовало по возможности не давать этой женщине заходить им за спину, чтобы Вежлева не всадила в нее самый неожиданный момент нож. Я видел и общался с разными людьми, но эта женщина была чем-то совершенно особенным.

Беседа текла плавно, мы обсудили то и это, поговорили о королях и о капусте и все-таки сошли на тему Файролла. Она невинными и отвлеченными на первый взгляд вопросами пыталась узнать у меня мое мнение о происходящих в игре событиях, я умело отбивался, пока наконец не прозвучало:

– А с кланами-то что творится, а? Прямо скоро глотки друг другу рвать будут.

«Чертов Зимин! Все знал!»

– Да не то слово, Марина. Я так думаю, что скоро большая драка начнется. Ну, как скоро… Будет, одним словом.

– Полагаешь, что будет?

– Уверен. Я слышал, что в это дело вписались «Двойные щиты», а это что-то да значит.

– Откуда информация? – благодушный секунду назад голос Вежлевой сменился лязгом затвора.

– Марин, не проси меня ответить на вопрос, на который я все равно не отвечу. Знаю.

– Киф, ты последний человек, с которым я хочу ссориться, но если ты мне не скажешь, откуда у тебя такие данные, то я все равно это узнаю. Только отношения у нас после этого будут другие.

Вот и зубки показались. Причем пока только легкий оскал, только губа самую малость приподнялась. А по спине холод пополз, пополз… Как днем, в храме, когда я ту беду почуял, что сзади на хвосте стояла и жало высовывала…

– Я сказал, ты услышала. Кстати, не пора ли нам пора? Меня жена дома ждет.

– Жена? – Вежлева хмыкнула. – Провинциальная дурочка стала женой? Что-то я пропустила… Может, до утра подождет, куда нам, молодым да красивым, спешить?

– Да нет, она тогда спать не ляжет, синяки под глазами будут. Зачем?

– Ну, раз так – езжай, я еще посижу. Хорошо тут.

– Я думал, что отвезу тебя.

– Вызову такси. И кстати, скажи официанту, чтобы сюда зашел.

Я вынул бумажник, оставил купюры на столе, облобызал ей ручку и удалился. На спине я чувствовал ее взгляд, и мне казалось, что смотрит она сквозь оптический прицел.

Вика, увидев меня даже раньше одиннадцати, явно обрадовалась, впрочем, постаралась не показать это, а я в свою очередь постарался сделать вид, что этого не заметил.

– Ты завтра со мной едешь утром? – спросила она, засыпая.

– Я завтра на последний штурм, – пробормотал я уже сквозь сон.

Глава 15, в которой героя ждут одновременно как удивительные, так и неприятные открытия

Я так заколебался накануне с этими храмами, змеями, повстанцами и Вежлевой, что продрых часов до одиннадцати и не слышал ни как ушла Вика, ни как звонил телефон, ни то, что за окном разгулялся ветер, предвещая скорое ненастье. Я спал – безмятежно, без снов и задних ног.

Продрав глаза, я понял, что у меня просто-таки отличное настроение. Среда с ожиданием этого никчемушного и откровенно стремного свидания миновала, с Вежлевой при этом я расстался, конечно, не слишком-то полюбовно, но и без открытой вражды. Да и не рискнет она мне напрямую подлянки строить, пока за моей спиной маячат тени с фамилиями Зимин и Валяев. Кстати, о Зимине.

– Алло, Максим Андрасович, это Киф.

– Ну, если бы ты мне позвонил часа два назад или хотя бы снял трубку, когда я звонил тебе час назад, может, я бы и подумал, что ты последовал моему совету. Сейчас-то я и сам знаю, что ты этого не сделал.

– Это не от неуважения к вашим советам. Исключительно инстинкт самосохранения. Ну не мог я в постель ложиться с эфой, боюсь.

– Нет у нее там зубов, я это точно знаю. Впрочем – твоя жизнь, тебе жить.