Файролл. Край холодных ветров

– Да очень просто, – ответил мне кениг. – Я с вами Свена Селедку отправлю, из морских королей. Он там точно был. И лишний меч, в случае чего, не помешает. Когда отправляетесь?

– Да завтра поутру и двинем, – прикинул я. – Чего тянуть-то?

– Ну тогда мы в миссию, – попытался встать из-за стола Гунтер.

– Сиди уж, – придержал его кениг. – Тут заночуете, чего туда-сюда бегать. Места у меня полно, коли комната пустая – заходи да размещайся. Много тут раньше народу жило. Не то что сейчас…

Я рассудил, что он прав, оставил осоловевшего рыцаря и снова пригорюнившегося кенига и вышел из залы.

Комнату я искать не стал, нашел уголок потемнее и вышел из игры.

Дома меня ожидал неожиданный сюрприз в виде чрезвычайно взволнованной Вики.

– Черт, ты прямо застрял в этой своей игре! – возмущенно гомонила она.

– И? – не понял я причин столь бурного беспокойства. – Дом вроде не горит, ты жива-здорова. Что случилось?

– Тебе Зимин три раза звонил на мобильный и один раз домой. Он меня даже по имени знает, ничего себе.

– А чего не знать, коли я про тебя ему рассказывал, – пожал я плечами. – Я же тебе говорил. Чего от меня хотел, он не сказал?

– Нет. Но просил, чтобы ты ему позвонил сразу, как только выйдешь. На, держи, – и Вика буквально впихнула мне в руки телефон.

Я набрал номер Зимина:

– Але, Максим Андрасович, это Киф. Простите за столь поздний звонок…

– А, Киф. Ну разве это поздний, я еще даже не ложился. Я больше скажу – я еще даже и не дома.

– Вы мне звонили несколько раз, мне Вика передала.

– Да. Ты ведь ко мне на следующей неделе собирался, не так ли?

– Ну да. Во вторник или в среду.

– Не надо ждать. Мне тут приятель «Далмора» привез изрядное количество, ну не 1978 года, конечно, но тоже весьма приличное. В общем, надо его как-то оприходовать. Вот я и решил собрать наиболее приближенных к себе лиц на небольшие посиделки. Так, без повода, по-простому, у меня на даче, у камелька.

– Спасибо. – Я и вправду удивился. Как-то неожиданно все это…

– Ну и славно. Ты и девушку свою возьми, пусть будет. Или тебе лучше без нее?

– Честно? Я и сам пока не знаю, – ответил я как на духу.

– Тогда бери с собой. Глядишь и разберешься заодно. К двенадцати, в субботу, жду у себя. К десяти утра машину за вами обоими к твоему подъезду пришлю.

– Спасибо, я как раз хотел спросить, куда ехать.

– Да не за что. До субботы.

И Зимин повесил трубку.

Я постоял маленько в задумчивости и заметил, что Вика очень внимательно смотрит на меня.

– Ты что так напряглась? – поинтересовался я у нее.

– Чего он хотел-то?

– Да ничего. На вечеринку нас позвал в субботу. На дачу к себе, – как бы между прочим ответил ей я.

– И меня? – Вика ткнула себе пальцем в грудь.

– Ну да. А ты против?

– А я не знаю, – растерянно и немного испуганно ответила Вика.

Я вздохнул и обнял ее.

– Эх, маленькая. Давным-давно один очень мудрый человек и отличный поэт сказал «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь». И черт его знает, что из этого хуже…

Вика у меня под мышкой кивнула.

Глава 14, в которой герой все глубже погружается в хитросплетения Севера

Не могу сказать, чтобы я сильно рвался на мероприятие, устраиваемое Зиминым, хотя с карьерной точки зрения это был отличный шанс приподняться. Как он там сказал? «Приближенных ко мне лиц»? Это могло означать либо то, что я действительно вошел в обойму команды одного из самых главных функционеров преуспевающей корпорации, либо что мне позволяют создать для себя такую иллюзию. В любом случае, это возможность неофициально пообщаться с топами компании-работодателя и дать им понять, что и я не лыком шит, завязать полезные знакомства, а может, даже и умеренно прогнуться в очередной раз перед барином-благодетелем (спина, чай, не переломится, а что до самолюбия… Идеалы – вещь хорошая, но только когда у тебя уже есть кусок хлеба с маслом), ну и, наконец, небрежно бросать в редакции фразы типа:

– Вот когда мы у Зимина на даче бухали…

Но несмотря на все эти плюсы (и еще «Далмор», не забудьте про него), ехать мне очень не хотелось. Не люблю я все это – фальшивые улыбки, неискренний смех, скрупулезная фиксация всех твоих слов вместе с интонациями в памяти собеседника (а может, и на диктофон), смешанный аромат дорогих сигар и не менее дорогих духов… А самое паскудное – тебе тоже приходится принимать участие в этом скверном театре двуличных актеров. По мне, так уж лучше снова с моими гамадрилами накидаться недорогим коньяком, с ними хоть весело. Уж не знаю, почему так – может, потому что я плебей, как это неоднократно утверждала окончательно скрывшаяся с горизонта Элька, или потому что всего этого я нахлебался уже по полной, но все еще люблю жрать с газетки, как мудро было подмечено в одном старом и очень хорошем фильме.