Факап

В принципе, курс работы с ментоскопом нам в «трёшке» давали. В том числе навыки самокоррекции — снятие постстрессового синдрома, блокирование участков памяти, простейшее самопрограммирование. Добыть ментоскоп обычному человеку очень сложно. Но не мне. У меня на складах, куда я, собственно, и собрался, есть всё, включая такие приборы, о которых общественности знать не полагается в принципе. Что–что, а стандарный ментоскоп я найду, это не проблема. Проблема с тем, что я буду делать дальше. Потому что я должен буду его запрограммировать, причём так, чтобы по ходу не повредить у себя в голове ничего существенного. Что требовало времени и чтения специальной литературы.

Я даже несколько повеселел. Допил пиво, пошёл к администратору, снял большой одноместный номер в япетском гостиничном комплексе. Хороший номер, с автоматическим баром и видом на кратер Альмерик. Выложил за такую красоту человеко-часы, так как решил, что не та у меня ситуация, чтоб жаться. В номере принял душ, разложил комп и сел работать с БВИ.

Разумеется, в открытом доступе никаких сведений по психокорректирующим процедурам нет и быть не может. Раньше, говорят, что–то встречалось, но после шестьдесят пятого — когда психокоррекцию признали опасной и как массовую услугу для населения запретили — то вычистили даже специальные журналы. В разделах, открытых по моему коду допуска, кое–что нашлось. В основном элементарщина — как настроить ментоскоп, как войти в резонанс с базовой частотой аксонного обмена, как делать простейшие вещи типа наведённой галлюцинации. Я всё это внимательно просматривал и сохранял у себя, так как премудрость эту изрядно подзабыл.

Освежив в голове азы и выпив пива, я завалиться спать. Предварительно дав команду лаксианскому ключу, чтобы он не воспринимал никакие идущие от меня сигналы, пока я не проснусь.

Это было с моей стороны очень дальновидно. Потому что мне стал сниться тот челнок, иллюминатор, и лысина, лысина, лысина эта проклятая.

День 42

Всё.

Непонятно, на что я вообще надеялся.

День 43

Вчера мимо станции пролетел спасательный корабль. Я его видел. Именно пролетел. Точнее, величаво так проплыл. Мимо. И скрылся из глаз, двигаясь, как я понял, по нисходящей траектории в направлении планеты типа Юпитера. А скорее, какого–нибудь спутника данной планеты.

То есть сигналы слали не мне. Меня спасать никто и не собирался. Ну в общем логично. То–то я удивлялся, чего это они вдруг.

Хотя ситуация всё равно непонятная. Допустим, не меня спасают. Но где–то кого–то спасают же? Значит, есть от чего. Какой–то факап немалых размеров. Может быть даже глобальный. Из–за которого операцию по мне временно тормознули, например.

А что, такое бывает. По крайней мере, одну такую историю я знаю.

Рассказывал мне её один коллега, который при Поле Гнедых работал в убойной команде. Поль подписал приказ на ликвидацию одного восходящего научного светила из Института мозга. Умницы и гения, достигшего поразительных результатов в анализе механизмов творческой деятельности. Который в двадцать пять лет защитил докторскую по взаимодействию старой коры и неокортекса в творческом акте, потом написал книжку, теперь это уже классика. Сам по себе человек был прекраснейший, все его обожали. Даже киберы-уборщики, кажется. Вот только его результаты были достигнуты благодаря опытам на людях, с необратимыми последствиями. В основном он упражнялся на пациентах клиники при Институте, а также на сослуживцах и знакомых. В результате несколько человек лишились способностей и талантов. Двое на этой почве свихнулись. Ещё один покончил с собой, когда у него музыкальный слух пропал.

Причём что характерно — это у товарища учёного не какой–то психический вывих был, нет. А осознанная позиция: наука превыше всего. Он даже понимал, что в какой–то момент всё раскроется, и будет худо, но и к этому он относился столь же стоически: что успею, то сделаю, будущее меня оправдает… В общем, наш клиент.

Так вот, ровно через сутки после того, как Гнедых подписали приказ на ликвидацию, случился инцидент на Дальней-14.

Вот кстати тоже вопрос. Как надо называть такие случаи, как на Дальней? В принципе, это типичный факап. Потому что причиной всему был отказ энергетической защиты в условиях агрессивной среды с неизвестными параметрами. Обычно от такого люди просто гибнут или повреждаются. Тут, в общем, тоже повредились, вот только непонятно в какую сторону. Потому что весь персонал станции вдруг бросился рисовать, музыцировать, снимать какое–то видео, и всё — на очень высоком уровне. На гениальном, если уж всерьёз. У большинства это потом прошло, но у кого–то осталось. Тот же Сатар Бурмистров, например — он ведь раньше курьером был, возил оборудование, и вот по этой причине и оказался на Дальней-14, когда всё и случилось. А теперь он великий органист и кумир поколения… В общем, всё кончилось хорошо, так что теперь тот случай называют не факапом, а инцидентом.