Факел (книга рассказов)

Этот воскресный день был хорош с утра и до обеда, потому что в два часа меня подстерегала неожиданность, мне не понравилось, что Сева, рассказывая о своих делах, несколько раз упомянул дядю Володю — Дяволодю, он их возил в какой-то парк на своей машине, и в парке были фонтаны, и здоровый дядька из чистого золота чуть льва пополам не разорвал, и я спросил у Светы, что это за Дяволодя завелся, хорошо, что ты спросил, сама собиралась рассказать, это наш доктор, да, а Света после развода перешла на «неотлогу» в Губино, очень хороший человек, он хочет усыновить Севу, ты не будешь возражать, буду, поскольку я покуда живой.

Огорчен я был, это да, но и утешал себя как мог, двадцать пять лет и встретила хорошего человека, к тому же доктора, так почему не устроить личную жизнь, да, появится другой папа, и на глазах Севы я помаленьку буду оттесняться в тень, и ничего здесь не поделаешь, ничего изменить не могу, я утешал себя как мог — ну, у меня есть способности, каких ни у кого в городе нет, в том числе и у этого Светиного доктора, да, ничего, надо смириться, надо помаяться на этой земле, зато потом, в иной жизни будет спокойно, и все получат по справедливости, но утешить себя не мог, обидно было до того, что я маленько присоединился к папаше и посидел с ним вместе, чем папашу порадовал, поскольку присоединяюсь к нему очень редко.

2

Вся наша жизнь есть загадка и бесконечное ожидание неприятных новостей.

Чего там, в понедельник с утра и до сеанса дергался, что мне ответит Татьяна Андреевна, и на прием шел уже смирившись с неудачей, но нет.

Когда закончился сеанс, я спросил, ну что? Татьяна Андреевна внимательно посмотрела на меня и спросила, вам в самом деле это нужно, да, а сердце мое колошматилось так, что готово было вырваться из клетки на волю, уж что было у меня на лице, не скажу, а только я знал, что Татьяна Андреевна пожалеет меня и примет решение в положительном аспекте, да, сказал, мне это просто необходимо, но вот хотелось бы так встретиться, чтоб никуда не торопиться, и чтоб не было опасения, что кто-нибудь придет, а дальше я начал бредить, дальше я сказал, всего лучше вместе заснуть и вместе проснуться, да, знал, она меня пожалеет, и пожалела: значит, сутки, сказала, хорошо, я знаю такое место, это бывшая царская дача, три остановки на электричке и пять на автобусе, раньше это был закрытый дом отдыха, а теперь пустует, сдают комнаты всем желающим, я, когда устаю от семьи, уезжаю на день, на два, и хожу по лесу у залива, когда вы свободны, у меня сейчас каникулы, а у меня завтра сутки, но это несложно устроить, и мы договорились, где встретимся.

Я не видел преград, которые не преодолел бы, чтоб завтра быть с Татьяной Андреевной, да их и не было, особых преград, помимо рабочих, и я пошел домой к Гоше Долгову и уговорил его выручить меня, или возьми мое дежурство, или меняемся, нет, беру, очень денежка нужна, но ты не торопись, послушай, что вчера у меня было.

Случай. Они приехали на вызов, ничего особенного, у старушки гипертония и болит голова, Гоша уже собирался сделать укол, а старушка вдруг просит, а нельзя ли таблетки, а чего, спрашивает Гоша, СПИДа боитесь, нет, не СПИДа, а только, говорят, на «скорую» поступило указание усыплять стариков, а чего с ними возиться и вводить государство в лишний расход. Не без труда Гоша уговорил старушку.

Условия мы не оговаривали, они понятны, если у нас одинаковая категория — высшая — и денежки не с получки, а вперед, что я охотно сделал и был свободен.

Да, все-таки в жизни бывают и приятные неожиданности.

Значит, так. Дворец в лесу, и он появляется как из воздуха, а и точно, из воздуха, потому что он бело-голубой и сливается с небом и похож на торт, нет, это очень знаменитый дворец, и одно время был царской дачей, конец восемнадцатого — начало девятнадцатого века, сказала она, и архитекторы такие-то, это очень знаменитые архитекторы, объяснила, понимая, что я ни бум-бум, я сейчас войду, а вы на лавочке посидите, хоть времена новые и номера сдают, но все равно паспорта спрашивают, так, может, я сниму на себя, нет, лучше я, у меня есть опыт и, может, работает Валя, она меня помнит и тогда даст номер получше, потом я спущусь, скажу номер, вы пройдете и будете моим гостем.

Врать не буду, ошалел, номер небольшой, но какие высокие потолки, метра, думаю, три с половиной — четыре, а на потолках пузатые ангелочки, и отдельная ванная, и высокое окно, и виден парк и широкая лестница, ведущая к заливу, и залив, как на ладони, сер и неподвижен, я был, чего там, восхищенный дикарь, который никогда не видел подобных условий, тем более в подобных условиях не встречался с женщиной.