Факел Новороссии

«Никто из российских олигархов за это дело не возьмется. Во-первых, в России полно своей такой продукции, ее девать некуда. Наша промышленность, в том числе и металлургическая, работает на 40 % возможностей на сегодняшний день. Международные контракты такая штука, они заключаются на определенный объем поставок, а потом перезаключаются. И любому эксперту легко выяснить, откуда поступила краденая продукция… Одним словом, Россия не может продавать ахметовскую продукцию, это действительно не-ре-аль-но. А что будет, если она не будет продаваться? Не будет поступать гуманитарная помощь, не будут получать зарплату рабочие, инженеры и все прочие. Что это будет означать для Донецкой республики? Голод. Обычный голод. Не такой, как сейчас. А настоящий, серьезный…»[33]

Бравший это интервью националист Егор Просвирнин ошарашенно заявил, что в таком случае война в Донбассе оказалась напрасной: «Все будет точно так же, только вывеску перевесят и разбомбят половину города. Вы можете быть против фашизма, за фашизм, быть антифашистом или фашистом — кем угодно, но главное, что результаты приватизации 90-х святы…»[34]. В ответ на это Бородай сказал, что социальной революции Донбассу никто не обещал, и главной целью войны была революция имперская и национальная, во имя великой России.

Да, во имя великой России — но с прежними хозяевами. Есть ли более красноречивое свидетельство того, что никто в РФ не готовился к событиям на Украине?

* * *

Ну, а потом началась уже нынешняя история ДНР и ЛНР. История эта несколько не совпадает с нашими мечтами и планами весны 2014 года. К сожалению, в выборах 2 ноября 2014 года мы принять участие не смогли. «Партия Новороссия» не была допущена к выборам. Нас просто не зарегистрировали, придравшись к мелким формальностям. Почему?

Я, честно говоря, критиковал первые Минские договоренности. Понимаю, что Москва не хотела ввязываться в большую войну, однако вы и меня тогда поймите. Тем более что время показало ограниченность дипломатии. Воевать-то все равно, видимо, придется. На мой-то взгляд, взяв Мариуполь, можно было с куда большим успехом диктовать Киеву свою волю. И в Минске говорить было бы куда как легче.

А в ночь на 13 октября 2014-го я с товарищами попал в переплет. Прекращение больших наступательных операций сразу же обнажило страшную проблему: мародерства и бандитизма. Причем с обеих сторон. И в силах АТО, помимо регулярных частей, воевало немало тербатов, состоящих из сброда и человеческих отбросов. Да и у нас таких «вольных стрелков» оказалось много. Они открыто разбойничали на дорогах, хозяйничали в городах. Мы ехали на машине с товарищами из Ростова в Донецк.

Кстати, сидел я тогда в машине «ауди» Q-7. Мне подарил ее Руслан из Казани. Когда увидел, что езжу я на простреленном драндулете с постоянно закипающим мотором. Съездил домой и пригнал из Казани вот эту бывшую в употреблении, но в хорошем состоянии «ауди». На себя я ее не оформлял, отдал Гуманитарному фонду — лишь брал автомобиль на время.

Нас остановили какие-то вооруженные люди на невесть откуда взявшемся блокпосту под Снежным. Я-то в этот момент дремал. А тут на нас наставили оружие и дали команду: «Выйти из машины!» Называю свою фамилию. Они на нее не реагируют. Это были какие-то залетные казаки, решившие отобрать у нас автомобиль. Некоторые из них были в нетрезвом состоянии. Пришлось давать «по газам», не открывая огня из салона. Мы пробовали уйти, а эти казачки бросились нас преследовать на своей машине. Открыли огонь. Подрезали нас — и мы, уворачиваясь, врезались в столб на обочине. Я с заднего сиденья вылетел вперед и головой влетел в «торпеду», потеряв сознание. Ребята из машины открыли огонь на поражение. Грабители за машину умирать явно не желали, быстро развернулись и уехали. А мне пришлось лечь в больницу с черепно-мозговой травмой: почти сутки я не приходил в сознание. Потом МГБ ДНР выдало на-гора версию об «украинских диверсантах», в которую трудно поверить. Но это было политически правильно, ведь нельзя было давать пищу украинским СМИ.

В общем, из-за этого на выборы мы не попали. Хотя некоторые наши ребята вошли в общественное объединение «Свободный Донбасс».