Фактор человечности

Можно было бы сказать, что руководству АПБР предстоит ответить на ряд очень непростых вопросов, однако в результате событий последних недель эта организация оказалась практически обезглавлена. После гибели полковника Нинко в Коврове три месяца назад было некоторое затишье, зато недавно на руководителей секторов АПБР началась настоящая охота. Был застрелен полковник Одинцов, куратор Московского сектора АПБР, затем взорван полковник Сивакин, куратор Северо-Западного сектора, а сегодня в завалах на месте разрушенных подмосковных объектов этой организации найден труп директора АПБР генерала Носкевича. В Москву срочно вызван куратор Дальневосточного сектора полковник Дементьев. Но на место он пока не прибыл, а от комментариев по телефону отказался.

Агентство противодействия биологическому риску позиционировалось как главная силовая структура, способная дать отпор так называемой «чужой угрозе» в лице порождений Зон и террористов НМП. До недавнего времени оно, совместно с армией и ФСБ, действовало достаточно успешно, «закрыв» две аномальные Зоны. Однако сейчас по этой организации нанесен серьезный удар. Есть предположение, что это была месть террористов НМП за попытку ареста их руководителя. Однако смущает и откровенно пугает видимая легкость, с которой лучшие силы «главной силовой структуры, противостоящей чужим», были этими чужими уничтожены. Возникает вопрос к правительству и всем силовикам вообще: насколько они в принципе способны защитить население страны от подобной опасности?

Вопрос остается висеть в воздухе. Тем более что вчера вечером в лесу под Нижним Новгородом найден мертвым начальник управления «А» ФСБ полковник Сердитых, который работал в тесной интеграции с АПБР, в основном против Измененных-террористов. Причина смерти – ножевое ранение в живот, и пока остается непонятным, что он делал один в лесу в тридцати километрах от города. Кроме того, по неподтвержденным сведениям, вчера неизвестными были совершены дерзкие нападения на загородные дома и самого начальника управления, и его заместителя подполковника Калашникова. Дом последнего сгорел, а сам он пропал без вести вместе с женой и дочерью. Других сведений о потерях в результате атак в Нижнем Новгороде пока не поступало.

Население чрезвычайно встревожено этим всплеском насилия, потерями в рядах силовиков и активизацией деятельности террористов. Есть ли у правительства возможность обуздать их, остается неясным. По сведениям источника, близкого к властным кругам, на ближайшем заседании администрации президента будет ставиться вопрос о введении в стране чрезвычайного положения…»

* * *

Я отвернулся от телевизора – главное я услышал, а дальнейшее меня уже не интересовало. Подозвал официантку, расплатился за кофе и сандвич, прихватил свой мотоциклетный шлем и вышел из кафе. Настроение мое было на редкость гадким. Кто-то сделал за меня мою работу, и я догадывался кто. Сид устранил последнего из предводителей «лояльных», и теперь у этой твари пропали все сдерживающие факторы. И то, каким образом это было проделано, меня очень беспокоило. Похоже, главный враг нарастил силу до невероятного уровня крутости. Где теперь он сам и как с ним справиться – вопрос вопросов, и решать его придется в самое ближайшее время. Пророческая сила по-прежнему не давала мне никаких указаний по поводу Сида, но я сильно подозревал, что в Москве его уже нет. Ему, как и мне, в столице делать нечего – война завершена. По крайней мере этот ее этап.

Я сел на мотоцикл и надел шлем. Куда ехать? Непонятно. Главное – прочь отсюда. В столице слишком много народу, камер и внимательных недружелюбных глаз. Пусть с предводителями «лояльных» и покончено, ориентировку на меня никто не отменял. И хотя я-нынешний внешне отличался от меня-вчерашнего благодаря гриму, вкладышам за щеки, усам и краске для волос, но все равно мне было здесь некомфортно.

Только хотел тронуться с места, как телефон тренькнул один, второй и третий раз. По-особенному так тренькнул – этот сигнал свидетельствовал о пришедшем сообщении… Двух сообщениях. Я открыл первое:

«Нашел Степана. Он в больнице. Лариса стала пьющей жизнь и напала на него. Его спасли двое Новых и забрали Ларису».

Я сжал зубы. Проклятье! Новые! Чертов Сид со своими чертовыми прихлебателями! Сначала сработала очередная «закладка», сделав Ларису Измененной, а теперь… Что, неужели у гада кончились его подлые сюрпризы и он решил прибегнуть к банальным и примитивным киднеппингу и шантажу? Да только ничего у него не выйдет! Теперь уже не выйдет – не на того напал!

В тот первый момент ярости от моего внимания как-то ускользнуло сочетание «Новые спасли», которое я до сих пор воспринимал не иначе как оксюморон. А стоило бы о нем задуматься, учитывая, что недавно именно благодаря наводке одной из Новых своевременное появление ребят Калашникова и впрямь спасло меня от упырей Сида, качавших мою кровь. Но эта мысль пришла уже потом, после второго сообщения, которое я, немного успокоившись, открыл: