Фактор внешности

Была и другая неприятная сторона – начинающие модели, еще не привыкшие к специфике модных шоу, стремились всячески доказать свою работоспособность и вынуждены были в прямом смысле слова не сходить с подиума сутками, а после еще и присутствовать на вечеринках и банкетах. Ради надежды на блестящую карьеру в будущем они готовы были пройти через это нечеловеческое испытание. Но многие из них, к сожалению» не могли в это время обойтись без значительных доз наркотиков.

У Роттвейлер за месяц до начала недели моды в Нью– Йорке всегда портилось настроение, поскольку приходилось составлять и продумывать расписание работы девушек на показах для сотен заказчиков, координировать непростые взаимоотношения между дизайнерами, каждый из которых не желал ни на йоту уступить своим конкурентам.

Но для пессимизма, в который впадала Мисс, имелась и еще одна, более глубинная и значительная причина. Ее приводили в ужас постепенно снижающиеся требования к профессиональным стандартам, поскольку деградацию в мире моды она воспринимала как своего рода показатель деградации всей нашей цивилизации.

В силу того, что я был самым близким помощником и в некотором роде самым надежным протеже, я становился постоянным свидетелем ее приступов раздражения. А надо признать, недовольство Мисс Роттвейлер сильно напоминало мне назревающее потихоньку извержение Этны.

– В мое время… – начинала она, – никаких сверхнезаменимых моделей не было. Ни одна девушка не могла позволить себе таких капризов. Все они на коленях умоляли дизайнеров взять их на показы и еще благодарили потом. А эти совсем распустились, мнят о себе черт знает что…

В мое время девушки знали, как ходить по подиуму. Как надо ноги ставить правильно! И научиться этому несложно, если есть желание! А эти даже выйти на каблуках как следует не могут. Это их работа! Они должны уметь ходить как дышать! А они как идут? Словно у них на ногах кроссовки! Бездарность!

Раньше девушки умели держать осанку. А теперь ходят как клюшки полусогнутые. Не идут, а крадутся! Половина из них вообще двигаются как калеки, а другая половина идут как замороженные.

Я не мог без содрогания наблюдать за мимикой Роттвейлер, когда она следила за шествующими по подиуму моделями. Для физиогномиста настоящая находка – настолько бурно отражались у нее на лице эмоции. Дойдя до крайней степени раздражения, она сама начинала показывать девушкам, как надо ходить. С неподражаемой комической грацией Ротти пересекала зализ конца в конец. Но смотреть на это без смеха было невозможно, поэтому я старался не глядеть вовсе.

– Простота и плавность походки – вот что придает вам сексуальность, когда вы демонстрируете одежду. Зрители должны чувствовать ваши флюиды, а не пялиться на вас, как на шлюх на панели!

В мое время девушки выходили на публику со счастливой улыбкой на лице. И надо к этому стремиться. А то идете как зомби с пустыми глазами!

В мое время девушки умели правильно повернуться. А сейчас они неуклюжие, как куклы. Поворачиваются резко или вообще не там, где нужно! Посмотрите на фотографов, они же профессионалы! А им приходится бегать за моделями и самим сгибаться в три погибели, чтобы их снять!

В мое время девушки ходили нормальным шагом. А сейчас шагают как нацисты на параде! Или еще того хуже – семенят, будто гусыни!

Иллюстрируя свои замечания, Роттвейлер шла мелкими шажками, переваливаясь с боку на бок, так что все, кто на нее смотрел, едва не прыскали от смеха. Но в целом она была абсолютно справедлива. Впервые оказавшись рядом с подиумом, я пережил настоящий шок. Большинство моделей выглядели не то чтобы сексуально непривлекательными – это были тощие, едва-едва сформировавшиеся девчонки с плохой осанкой, и они действительно либо шли нацистским шагом, либо мельтешили с явной неуверенностью в себе. А если добавить к этому еще и сильно испорченные и собранные в немыслимые прически волосы и слишком густой макияж, поневоле на ум приходили мысли об измученных отсутствием технического прогресса и отличающихся варварским вкусом женщинах из первобытнообщинных племен.

Требованиям настоящего гламура соответствовали очень немногие из них. Поэтому все ведущие дизайнеры стремились задействовать в своих показах таких моделей, как Кара, Сьюзан или Зули – блистательных, грациозных, сексуально привлекательных и не лишенных индивидуальности. Они знали, как надо двигаться, чтобы представить наряды наиболее эффектно, и как выглядеть счастливыми. При их появлении слышались взрывы аплодисментов, и осветители тут же включали прожекторы на полную мощность. Но модные журналы представляли супермоделей в не слишком привлекательном свете, сообщая, что они «слишком капризны, да еще и требуют слишком высоких гонораров за работу».