Фактор вознесения

Морянин уже вышел наружу, и луч его фонарика заскользил по мерцающему огоньками келпу и краю изгороди. Съемка велась вечером, и сгустившиеся под водой да еще на приличной глубине сумерки размывали все детали. Поэтому выражения лица мужчины уже не было видно — только его сероватый силуэт, — и для столь подробной хроники это было серьезным дефектом.

Когда морянин подплыл уже к самой ограде, установленной вокруг келпа на расстоянии его самых длинных слоевищ, внезапный звук заставил его обернуться. Дверь шлюза отворилась, и появившаяся из него женщина медленно и как-то лениво поплыла в колышущиеся объятия водорослей. Из незакрытого шлюза вырвался огромный пузырь воздуха и устремился к поверхности. Мужчине оставалось только бессильно наблюдать, как толща океана крушит его теперь беззащитный дом, а затем…

Экраны мигнули и погасли. Запись кончилась.

Флэттери выключил голо и зажег свет. Неви сидел молча, и на его ужасном лице застыло все то же бесстрастное выражение. Наконец он спросил:

— Выходит, этот келп заморочил их, а потом съел?

— Именно.

— По команде?

— Да. И команду дал я!

Наконец-то Флэттери довелось увидеть мелькнувшую буквально на секунду ухмылку своего всегда непоколебимого помощника. Выходит, и страшный Спайдер Неви изредка позволяет себе подобные вольности.

— Мы оба хорошо знаем, что будет, если поднимется шум. — Директор секунду помедлил, вздохнул и продолжил: — Начнутся всякие там призывы к мести… А в конце концов нас просто вынудят по всенародной просьбе выкорчевать этот келп. Ты видел, что он сделал?

— Да. Но я всегда думал…

— Вот-вот! — перебил его Флэттери. — Все думают именно так. Мы все прекрасно знаем, что келпы сверхчувствительны. А тут еще добавь к этому всякие там религиозные заморочки и суеверия… — От возбуждения Флэттери заговорил быстро, почти захлебываясь и сопровождая свою речь бурной жестикуляцией. — Я должен достичь двух целей: первая — обрести полный контроль над течениями и вторая — я должен найти способ пробудить в келпах сознание. И мне вовсе не обязательно, чтобы они были умницами, мне достаточно будет, если они просто проснутся. И если кто будет разевать рот, мы их заткнем. Пора делать высшие ставки! Мы и так уже потеряли десятки отличных келпопроводов за годы пустой болтовни.

— Так вы таки подобрали к ним ключик?

— Огонечки! — жестом экскурсовода Флэттери указал сквозь огромное плазовое окно на раскинувшуюся внизу опытную станцию. — Когда келп начинает подмигивать, это вовсе еще не значит, что он проснулся. Он в этот период больше похож на неразумное дитя и знает только то, что ему скажут взрослые дяди. А язык общения с ним — химия плюс электричество.

— И вы уже с ними говорили?

— Конечно. Но самым первым делом надо оградить «ребеночка» от общения с его дикими и невоспитанными собратьями. Это необходимо. Иначе они начинают общаться через соприкосновения и обучать друг друга. А для этого у них есть келпопроводы. И они — ты только представь себе! — по километру в ширину. Эта чертова трава общается посредством оторванных и посланных друг другу по течению листьев. Но информация с листочков облетает по пути слишком быстро, а благодаря километровому келпопроводу она не так выдыхается.

— Но как вам… Каким образом вы можете научить их тому, что вам от них надо?

— А я их и не учу. Я ими манипулирую. Это очень древний метод, господин Неви. Все очень просто: я применяю метод кнута и пряника. Сначала поглажу, потом побью…

— И как же они относятся к подобному… предательству?

Флэттери расхохотался:

— Ну да, предательство — это же по твоей части. Профессиональный интерес. Ну хорошо, одного мы подрезаем и держим на свету. Поэтому он не способен запомнить много. По последним исследованиям, можно считать доказанным, что способности келпа к запоминанию начинают развиваться после того, как он вступает в стадию спорообразования. Да ты и сам только что видел, до чего эта водоросль сумела додуматься. Но мы не будем ей позволять заходить так далеко. А еще мы недавно выяснили, что и споры тоже могут стать переносчиками информации от особи к особи.

— Нет, вы меня разыгрываете! Я не могу поверить в то, что вы всерьез можете называть их разумными.

— О, еще как могу! Вы что-то позабыли, господин Неви, что я капеллан-психиатр. И если я не молюсь каждые пять минут, это еще не значит, что меня не интересуют проблемы сознания. Да меня интересует абсолютно все, что оказывается у меня на пути. Вот и выходит, что к келпам у меня двойной интерес.

— «Двойная опасность» — так прикажете вас понимать? — вновь ухмыльнулся Неви.

— О нет, чепуха, — рассмеялся Флэттери в ответ. — Пока ничего подобного. Если исходить из того, что я уже о нем знаю, он должен меня очень сильно удивить, чтобы я начал его расценивать как «двойную опасность». Это не более чем очередная интересная проблема, требующая оригинальных решений.

Неви поднялся. Цивильный пиджак не мог скрыть рельефность его мускулатуры.

— Что ж, решайте свои проблемы, а мне пора решать свои. Пошел искать девчонку и Озетта.