Фактор Z

— Вы не понимаете, — торопливо стал говорить он со все возрастающей горячностью. — Вам кажется, я виноват, но только на самом деле я не виноват! Так получилось совершенно случайно. Сперва ничего не было, а потом я стал слышать их разговоры. Они рассказывали мне все про свои жизни, клянусь! Я знал их истории, и еще пока они лежали в ячейках, они общались между собой тоже, мысленно, конечно. Но я слышал. Они не сводили между собой счеты, как живые, нет, это были чистые, яркие, благородные чувства, даже ненависть, даже злость или презрение, не говоря уже о любви. Потому что только став мертвыми они могли быть честны, откровенны, их уже не волновали наши дрязги, притворство и поиски выгоды во всем. Понимаете? Я восхищался их искренностью, прямолинейностью. Люди впервые становились самими собой только когда умирали… А однажды привезли девушку. Машина насмерть сбила. Совсем молодая была, и она очень испугалась сначала, я хотел только ее успокоить, положил ей руку на плечо, а оно такое холодное, жесткое, неподвижное… Это было прекрасно… А теперь, посмотрите, что эти делают? Рычат, бегают, кусаются… ни одной мысли, только зверство, только грызня… ненавижу их… ненави-и-и-ижу…

Во все глаза я смотрел на его сморщенное лицо, по которому катились слезы, и чувствовал, что голова моя сейчас взорвется от вопля: ЧТО С ЭТИМ ПРИДУРКОМ ДЕЛАТЬ???

— Командир! Все в сборе, только вас ждем! — раздался от дверей бодрый голос кого-то из рейдовиков.

Я бросил под стол пустую папку Дела № 67685, пнул ногой попавшийся на пути листок допроса и бросил через плечо:

— Мы уходим, а ты остаешься. Здание зачищено, так что пару дней продержишься, если из окон высовываться не будешь. Потом по всем приметам выходит, что дождь не сегодня-завтра будет. Оставлю тебе лодку на этом берегу, садись в нее и уматывай вниз по реке.

Весь путь до дома, и потом, уже лежа в кровати я спрашивал себя: верно ли поступил, так и эдак представляя возможные решения. Пристрелить его там же, в архиве? Не вариант. Ничего плохого он нам не сделал, да и все же живой человек… Притащить извращенца на остров и промолчать? Не вариант. Если ребята про такое хоть как-то прознают, а оно непременно когда-нибудь вылезет, — забьют парня до смерти. У нас вообще-то тема общения с мертвяками болезненная, разбираться никто особо не будет. И потом, совсем перестал он у меня вызывать доверие, так что же, всю жизнь за ним приглядывать? Тоже не вариант. Значит, правильно?..

последняя ночь

Проснувшись за минуту до разорвавших тишину выстрелов и криков, я уже точно знал, что случилось непоправимое. Дикое рычание и перестук ног показали, что зомби не только добрались до острова, но и проникли за стены монастыря и теперь уничтожали все, до чего могли дотянуться.

Толпа монстров оттеснила нас к дверям церкви, превращенной в последний форпост, где удалось забаррикадироваться мне и еще троим парням. Примерно неделю, а может быть и дольше, мы сможем протянуть на запасах, которые были сделаны как раз на такой случай. Узкие стрельчатые оконца, в которые вмурованы прутья решеток и толстенная дверь, запирающаяся дубовым брусом, отгораживает нас от беснующихся тварей, которые ни за что не смогут их выломать. Но и мы надежно заперты и выбраться вряд ли получится…

Немного отдышавшись они стали спорить и выдвигать самые безумные предположения о том, как удалось мертвякам преодолеть воду. Это, конечно, поможет им отвлечься, отойти от шока, но я не могу принять участие в разговоре, потому что едва удерживаюсь, чтобы не биться до крови лбом о стены. К моему ужасу и отчаянию, все стало ясно, когда при вспышке огнемета я увидел оскаленную морду Никитоса…

Наталья Орнадская ЦЕНА ВЫБОРА

— Валера зомби, и он жрет детей, — сказала Юля.

Фраза прозвучала глупо, но пальцы невольно крепче сжали рукоятку старого кухонного ножа. Вжавшись в спинку кровати, девушка напряженно вглядывалась в нагромождение теней в углах.

Она закрыла дверь? Когда вбежала домой, заплаканная, растерянная, закрыла ли она за собой дверь?

Память отказывалась отвечать на этот вопрос, а встать и проверить было страшно. Вдруг он уже в квартире. Юля повернется спиной к темноте, и на ее плечо опуститься тяжелая холодная рука, а потом…

«Перестань, — сказал сердитый голос из глубин сознания, — перестань вести себя, как дура. Здесь никого нет. Темнота в углу ничего не скрывает. Встань, проверь дверь, завари чай, и думай, что делать».

Доводы рассудка не помогли.

Да и разве может разум справиться с тем, что она пережила сегодня?

Юля всегда считала, что ее работа — самое скучное место на Земле. Маленькая фирма: две злобных тетки пенсионного возраста — Ольга Ивановна и Надежда Николаевна, директор Сергей Семенович — реинкарнация Бильбо Бэггинса, Юля, ее однокурсница Света, и два шофера. Экологическая поддержка предприятий. На практике — долгие нудные часы, посвященные черчению карт, и тоскливые дни в поле в резиновых сапогах по колено в грязи. Самая большая опасность — укус клеща…

Так она раньше думала.