Факторизация человечности

На часах шёл обратный отсчёт. До предполагаемого начала очередного сообщения оставалось две минуты.

— Профессор Дэвис, — спросила ведущая, негритянка с приятным ямайским акцентом, — о чём вы думаете? Что вы чувствуете, ожидая прихода ещё одного сообщения со звёзд?

За последние тридцать с лишним часов Хизер уже в шестой раз выступала по телевизору, но вопросов, которые бы её обрадовали, пока не дождалась.

— Даже не знаю, — ответила она, пытаясь следовать данной её инструкции не смотреть прямо в камеру. — Я чувствую себя так, будто потеряла друга. Я не знала, что он говорит, но он был там каждый день. Я могла на него рассчитывать. Могла на него положиться. А теперь всё это разбилось вдребезги.

Говоря это, она подумала, смотрит ли передачу Кайл.

— Двадцать секунд, — сказал репортёр.

Хизер повернулась к монитору компьютера.

— Пятнадцать.

Она подняла левую руку со скрещёнными пальцами.

— Десять.

Послание не могло вот так завершиться.

— Девять.

Не могло подойти к концу.

— Восемь.

После всего, что было.

— Семь.

После этих десяти лет.

— Шесть.

Без ответа.

— Пять.

Без ключа.

— Четыре.

Не могло остаться загадкой.

— Три.

Её сердце бешено колотилось.

— Два.

Она закрыла глаза и страшно удивилась, осознав, что читает про себя молитву.

— Один.

Хизер открыла глаза и уставилась в монитор.

— Ноль.

Ничего. Всё кончено.

11

Хизер нажала звонок у двери в лабораторию Кайла. Ответа не было. Она приложила большой палец к сканирующей поверхности, на мгновение задумавшись, а не удалил ли Кайл её из базы. Однако дверь скользнула в сторону, и она вошла в лабораторию.

— Это вы, профессор Дэвис?

— О, здравствуй, Чита.

— Давненько вы к нам не заглядывали. Очень рад вас видеть.

— Спасибо. А где Кайл?

— Он ушёл к профессору Монтгомери; сказал, что скоро вернётся.

— Спасибо. Я подожду, если… о Господи, что это?

— Что именно? — спросил Чита.

— Постер. Это Дали, так ведь? — Стиль был легко узнаваем, но этой картины Дали она прежде никогда не видела: Христос, распятый на очень необычном кресте.

— Вы правы, — ответил Чита. — Доктор Могилл сказал, что её выставляли под разными названиями, но лучше всего она известна как «Christus hypercubus». Христос на гиперкубе.

— Что такое «гиперкуб»?

— Вот это вот, — ответил Чита. — Ну, конечно, это не настоящий гиперкуб. Скорее, развёрнутый. — Один из мониторов на наклонной консоли Читы осветился. — Вот другое его изображение. — На экране появилось следующее:

— Но что это за штука? — спросила Хизер.

— Гиперкуб — это четырёхмерный куб. Его таже называют тессеракт.

— Что ты имел в виду, когда сказал, что он «развёрнутый»?

Линзы Читы зажужжали.

— Это на самом деле очень интересный вопрос. Доктор Могилл рассказывал мне о гиперкубах. Он использует их в лекциях по теории вычислений для первокурсников; говорит, это помогает студентам визуализировать задачи по-новому. — Камеры Читы обшарили комнату. — Видите вон ту коробку на полке?

Хизер проследила за его взглядом. Потом кивнула.

— Возьмите её.

Хизер слегка пожала плечами, потом сняла коробку с полки.

— Вот это куб, — сказал Чита. — Теперь отлепите ногтем наклеенный на щель ярлык. Видите его?

Хизер снова кивнула. Она сделала, как сказал Чита, и коробка начала разлезаться. Она развернула её до конца, а потом уложила на стол: шесть квадратов в форме креста — четыре в ряд, и плюс два торчат сверху и снизу от третьего.

— Крест, — сказала Хизер.

Светодиоды Читы кивнули.

— Конечно, это не обязательно должен быть крест — существует одиннадцать фундаментально различных способов развернуть куб, в том числе в форме букв T и S. Разумеется, не этот куб — этот был разрезан и склеен так, чтобы разворачиваться именно таким образом. Тем не менее, это развёрнутый куб — плоская, двумерная фигура, которую можно сложить в третьем измерении так, чтобы получился куб. — Глаза Читы снова повернулись к картине Дали. — Крест на картине состоит из восьми кубов — четыре формируют вертикальный ствол, и ещё четыре образуют две взаимно перпендикулярные перекладины. Это развёрнутый тессеракт — трёхмерная фигура, которую можно сложить в четвёртом измерении так, чтобы получить гиперкуб.

— Как сложить? В каком направлении.

— Как я сказал, в четвёртом измерении, которое перпендикулярно трём остальным, так же, как длина, ширина и высота взаимно перпендикулярны друг другу. Вообще-то есть два способа свернуть гиперкуб, так же, как вот этот кусок картона вы можете свернуть вверх или вниз; в первом случае снаружи окажется блестящая белая поверхность, во втором — бурая матовая. У всех измерений есть два направления: у длины — право и лево, у глубины — вперёд и назад, у высоты — вверх и вниз. А у четвёртого измерения — ана и ката.

— Почему именно эти термины?

— Ана — это по-гречески «вверх»; ката — «вниз».

— То есть если свернуть восемь кубов вроде тех, что на картине Дали, в направлении ката, то получится гиперкуб?

— Да. И в направлении ана тоже.

— Интересно, — сказала Хизер. — И Кайл считает, что такого рода мысленные упражнения помогают его студентам?