Факторы эффективности взаимодействия руководителя с группой

 Безусловно, чьё-то отставание во вкладе может вызывать у других членов группы (группировки) известное разочарование. Однако сам по себе относительно малый вклад, не сопровождаемый иными признаками неискренности, не будет рассматриваться как «вина» его автора и уж тем более как повод для «исключения» кого бы то ни было из совместной работы. Потому что там, где люди уже вкладывают в достижение некоторого результата всё, что могут, ускорение продвижения к этому результату становится возможным только за счёт содействия других людей. Так что стремящиеся к общему мотиву или цели будут рады любой помощи со стороны, сколь бы скромной она ни была, и им в голову не придёт сокращать ресурсы собственного объединения пусть бы и за счёт наименее продуктивных его членов.

 Иное дело обмен. Даже если этот формат отношений начинается с подарков, за которые не ждут непременного и немедленного возмещения, то последующее его развитие – и в этом плане наши современники не сильно отличаются от жителей каменного века – всё равно будет решающим образом зависеть от наличия и характера ответных шагов одаряемой стороны. Соответственно, если за первым подношением последует встречный достойный сувенир или какие-то иные устраивающие дарителя действия, то взаимные знаки внимания продолжат сменять друг друга и, возможно, со временем распространятся на знакомых и наследников первой пары партнёров по взаимодействию. Но вот если получатель первого подарка не продемонстрирует удовлетворительной ответной реакции, то кто-то может здесь же и остановиться, а после двух-трёх безответных презентов о целесообразности продолжения подобных контактов задумаются очень многие. Если же кто-то сам для себя согласится на систематическое одностороннее субсидирование никак не реагирующего на получаемые дары человека (людей), то такие отношения, очевидно, будут являть собой пример не кооперативного взаимодействия, а «позитивного» или «поддерживающего воздействия» (фигура 3 из классификации межличностных процессов).

 Тем более не могут позволить себе забыть о возмездной основе реализуемых ими отношений участники обычного торга, отдающие плоды своих операций в абсолютно посторонние руки. В таких условиях стремление «не продешевить» и достойно вознаградить себя за потраченные усилия жёстко укладывает замыслы обменивающихся в формулу «побольше взять, поменьше дать». Поэтому при встрече подобных формул потенциальным участникам обмена приходится сообразовывать свои пожелания с реальностью и искать такой баланс взаимных запросов, при котором их сделка могла бы стать фактом. Соответственно, если одна из сторон способна предоставить редкий или уникальный продукт (услугу), то это укрепляет её позиции в торге и позволяет идти на меньшие уступки (а то и вовсе жёстко навязывать контрагенту собственные требования). Напротив, тот, кто предлагает к обмену нечто типовое и повсеместно доступное, поневоле вынужден и свои претензии приближать к среднестатистическому уровню.

 Разумеется, между торгующимися могут встречаться как искренние заблуждения насчёт действительной ценности обмениваемого (например, когда все участники сделки уверены, что переходящие из рук в руки безделушки имеют магическую силу), так и самые разнообразные махинации. Но если обмен не переходит в открытое вымогательство или грабёж и совершается именно добровольно, то это значит, что по крайней мере в своей субъективной шкале ценностей каждый из партнёров признал полученное допустимой заменой отданному. И если обладатель, скажем, старинной книги, которую в спокойной обстановке называют «бесценной», во времена войны и голода считает большой удачей выторговать за неё полмешка крупы, то такое отношение как раз и показывает, что было достигнуто полное психологическое равенство обменивавшегося 9*.

 Прямым следствием такой субъективной равноценности условий обмена является то, что и собственные статусы партнёры воспринимают как безусловно равные и симметричные. Так что даже если в результате сделки одна из сторон «на самом деле» оказывается безнадёжно проигравшей, а предоставленный ею вклад неизмеримо превосходит полученное возмещение, то подобное неравенство всё равно не даёт участникам данного вида взаимодействия никаких дополнительных возможностей по влиянию друг на друга. То есть, конечно, в процессе обмена можно увидеть, как один из контрагентов указывает второму, например, подать не этот, а тот пучок, оставить или заменить уздечку, произвести ещё какие-нибудь и порой достаточно сложные операции, и такие указания беспрекословно выполняются. Однако сходство между послушанием при обмене и теми отношениями межличностного влияния, которые складываются в группе и группировке, ограничивается исключительно внешними совпадениями. Тогда как механизмы, побуждающие участников разных видов взаимодействия следовать распоряжениям друг друга, имеют между собой очень мало общего.