Факультет

– Можно? – елейным голоском просящей подаяния произносит Катя каждый день, просовывая в дверь свое круглое лицо минут через двадцать после начала первого часа.

Как испорченные часы, Катя просто не может идти точно. Тихо проскальзывает она между парт и подсаживается к своей лучшей подруге Гале Цаюн. Галя с улыбкой растлителя что-то тихо говорит ей, и они умильно глядят друг дружке в глаза.

Мы имели научный взгляд на вещи, мы ставили пассивный эксперимент: в те дни, когда у нас не было в расписании первой пары, мы приходили ко второй или третьей и ждали. Ждали, чтобы записать результат и поставить Кате диагноз. Наш вердикт был суров: неизлечима! Да, Катя опаздывала и на вторую, и на третью пару.

– Цаюнчик мой, Цаюнчик, – лепечет она, подсаживаясь к Гале, на двадцать минут опоздав на любую пару, которая у нас стоит первой.

И Галя улыбается ей в ответ загадочной улыбкой растлителя…

Как-то Катя посетовала мне:

– Почему я не стала профессионально заниматься музыкой? Голос ведь у всех есть. Его надо только поставить…

Я не знаю, хотела ли Катя всерьез стать оперной певицей или была у нее какая-то другая тайная мечта. Но, как мне кажется, учительницей она становиться уж точно не хотела. И выбор филфака пединститута был просто самым простым решением. Катина мама – учительница. И Катя пошла в педагоги – как поповская дочка замуж за попа. Люб – не люб, а за кого же еще идти поповской дочке? Это, повторяю, был самый простой путь, но наверняка не самый лучший.

Учась на последнем курсе, Катя взяла в маминой школе пятый класс. Катина мама правильно считала, что дочери нужно взять этот пятый класс и провести его по всей программе до выпускного одиннадцатого. В этом был свой резон, но Катина юность на этом закончилась. Ей пришлось срочно мужать. (Или матереть?) Школа к этому обязывает.

Катя окончила институт с красным дипломом и стала именно такой учительницей, какой учительница и должна быть. Не сомневаюсь, на прекрасный специалист. И ее карьера сложилась отлично. Если, конечно, Катя хотела стать учительницей. Но вопрос-то как раз в том и заключается: а хотела ли этого Катя?

28.

У Марины от природы был живой и веселый характер. Но кроме этого ей достался еще и старший брат. А это уже, знаете ли, просто великое совпадение. Старшие братья – прекрасные воспитатели характеров неунывающих. Необходимость все время держать круговую оборону от братниных шуточек и приколов отточила Маринино чувство юмора до такой степени, что им можно было бриться.

Легче составить список того, над чем мы с Маринкой не смеялись, чем перечислять все, что стало объектом нашего черного юмора. Вдвоем мы, пожалуй, смогли бы написать сценарий кинокомедии «Гибель «Титаника».

29.

В первый год после окончания школы Марина поступала в Вологодский политех. И только чудное сплетение обстоятельств уберегло ее от профессии инженера.

Мама оставила Марину в вологодской политехнической общаге и отбыла в Мурманск с легкой душой. И зря. Ибо судьба дочки в обители точного расчета оказалась незавидной.

По словам Марины, балкон общажной комнаты был полностью заставлен бутылками из-под водки. Это сразу настораживало и наводило на мысль, что, быть может, и не все студенты политеха движимы были исключительно идеями технического прогресса. В самой середине двери, которая не запиралась, выломана была огромная дыра. Дыру на ночь пришлось заткнуть подушкой. А саму дверь – подпереть тумбочкой…

Так, наверное, спали защитники Севастополя в Крымскую кампанию: чутко, настороженно, всегда готовые к нападению и штурму. За штурмом дело не стало. Часам к двум ночи шумные пьяные вопли в соседних комнатах усилились, а затем выплеснулись в коридор. Абитуриенты и не разъехавшиеся домой студенты пошли «по девочкам».

Подушка перепасовывалась туда-сюда, как мяч на первенстве мира по волейболу, дверь сотрясалась от ударов, тумбочка ерзала. Маринка с товарками по несчастью спинами подпирали последний рубеж обороны, ибо знали, что на балконе для них земли нет – там было место только для бутылок.

Сражение стихло только к утру. Обессилившие стороны заснули прямо на линии фронта, у дыры: девчонки в комнате, мальчишки в коридоре.

На следующий день в общагу приехал отец студента-недотепы – «обрезать сыну хвосты». Он затарился водкой и пригласил преподавателей откушать. Гудеж стоял по всем этажам уже с полудня. Трепеща сердцем при мысли о предстоящей ночи и чувствуя, что второго штурма, да еще преподавательского – в бой пошли бы уже не студенты, а инженеры – ей не пережить, Маринка сгрузила в чемодан пожитки и ринулась прочь из Вологды.

А так как мама выехала поездом, а Маринка полетела самолетом, то она и встретила на вокзале остолбеневшую родительницу, которая только что креститься не начала.

В общем, хорошо, что все хорошо кончается. Окажись Вологда немного гостеприимней – с кем бы мне дружить в институте?

30.

«Истина обитает не на больших дорогах, по которым ходят все», – писал Дмитрий Мережковский. Я не знаю, обладал ли Джелал Ахмедович истиной, но мысли его постоянно блуждали на самых темных тропинках подсознания.