Факультет боевой магии. Сложные отношения

— Я стал мастером до того, как вы появились на свет, фрау Софи! — возмутился чародей.

Пожала плечами. Старого артефактора я уважала, как и прежде, только пиетет перед статусом мастера испытывать перестала. Хайнц работал в классическом стиле, не признавая ни нововведений, ни нетрадиционных стилей чароплетения. Если б я хотела что-то от него скрыть в своей работе, удалось бы легко. Но признавать это мастер не спешил.

Он отвел нас в свою мастерскую и почти полчаса провел, изучая плетения на тонких цветных проводках, но гордость так и не позволила ему спросить, как это работает. В отличие от Анджея.

— Для чего это? Когда вы записывали мнемограф раньше, не использовали ничего подобного.

— Тогда я брала воспоминания из своей памяти, теперь задача усложнилась. Император не чародей и не маг, к тому же ослаблен. Поэтому я принесла дополнительные усилители. Их используют в основном для целительских артефактов, когда нужно регулировать влияние чар на организм человека.

— Вы изменили принцип работы, — проворчал Хайнц.

— Так и это не целительский артефакт.

Хайнц был не единственным, кто должен был следить за процессом извлечения памяти. Помимо него к нам присоединился придворный менталист, столь старый, что чуть ли не рассыпался на ходу.

— О, так ты жена юного Шефнера! — жизнерадостно воскликнул он. — Как там поживает Адель?

— У фрау Ратцингер все хорошо, — ответила, скрывая раздражение, — хотелось быстрее приступить к работе.

— Замуж так и не вышла второй раз? Нет? Посвататься к ней еще раз, что ли?

Заметив мой удивленный взгляд, подмигнул.

— О, у нас есть общая история. Ей было семнадцать, мне сорок. Я страстно увлекся фрейлейн Шефнер, а она ни в какую не желала отвечать мне взаимностью. Дело дошло почти до преступления. Я едва не вынудил Адель заключить магический брак. К несчастью, ритуал не сработал.

— Что за ритуал? — без особого интереса спросила я.

Менталист, которого мне так никто и не представил, открыл было рот, но тут же осекся.

— Так, древняя традиция, — уклончиво ответил старый маг. — О ней почти никто не помнит. Как и о магическом договоре между наставником и учеником, хотя уж от него-то вреда никогда не было.

— София, разве вы не заключали подобный договор с Рихтером? — спросил Анджей.

Менталист бросил быстрый взгляд на мою левую руку, на который красовался тонкий белый рубец, оставшийся после ритуала, и глаза его округлились.

— Вы… ученица повелителя стихий? Вы уверены, фрау?

— Мне рассказывал о договоре дед, так что я просто следовала инструкциям.

— А больше вам дед ничего не рассказывал?

Ответить не успела. Хайнц объявил, что с моими артефактами все в порядке. Кто бы сомневался.

Весь путь до покоев императора я чувствовала тяжелый взгляд на затылке, даже прикосновение чужой магии. В какой-то момент я не выдержала и, резко обернувшись, строго посмотрела на старичка мага. Тот виновато улыбнулся и развел руками.

— Любопытная у вас чувствительность к менталистике. Были в роду маги разума?

— Вроде нет.

— И мастер Вернер так говорил, — задумчиво отозвался придворный маг. Он подошел очень близко, сладко улыбнувшись напрягшемуся Джису, подхватил меня под локоть и тихо сказал: — А вы знаете, у вас очень интересное ментальное поле. Появлялись ли у вас в последнее время необычные мысли или желания?

— Н-нет.

— Странно. Видимо, крепко вы мужа любите, — невпопад заявил менталист и отпустил мою руку, оставив в недоумении.

Это он на что-то неприличное намекал?

Стоило нам зайти в покои императора, как все мысли о намеках тут же испарились. В огромной спальне пахло болезнью и приближающейся смертью. В истощенной фигуре в широкой белой рубашке с трудом можно было узнать когда-то довольно массивного Крейна.

— Это… та чародейка, Анджей?

— Да, дядя, — почтительно ответил Котовский, подводя меня близко.

Блеклые глаза с трудом сфокусировались на моем лице.

— Девочка Гревениц, так ты вроде говорил? Хороший род, верный. Подаривший трону одну из лучших императриц. Тебе бы следовало не щелкать клювом, позволив этому канцлеровскому выкормышу получить ее. Верно, девочка? Хотела бы быть императрицей?

К счастью, Крейн не ждал моего ответа. Он вяло махнул рукой, подзывая к себе. Я уселась на край кровати.

— Ваше величество?

— То море, что ты мне подарила, было прекрасно. Но сейчас я хочу преподнести свое воспоминание не всем, а лишь одному человеку. Своему дорогому племяннику. Ты сможешь это сделать?

— Да, ваше величество. Процесс передачи не позволяет увидеть ваше воспоминание, а сам мнемограф легко можно настроить на одного человека.

— Хорошо. Что нужно от меня?

Я подозвала слугу, подавшего мой короб. Вытащив на свет провода, подсоединила их к стоящему на прикроватном столике мнемографу.

— Как долго длится воспоминание, которое вы хотите записать, ваше величество?

— Не больше десяти минут.

— Тогда вам нужно просто сконцентрироваться на нужном моменте. На запахах, образах, звуках… Чем ярче вы вспомните интересующий вас эпизод, тем лучше будет конечный результат.