Факультет экстремального выживания

– Как видите не отказался. А если бы и сделал это. То нашёлся бы кто-то другой вместо него, но я бы всё равно попала к месту силы.

– Теперь мы обе это знаем, – согласилась незваная собеседница. И тут же ухватив меня за предплечье, вынудила остановиться: – Не марай себя, девочка, – говорит. – Поверь, я ему всё припомню и за тебя, и за моих близких, и за… Цирцея пришла ко мне от него… Его проделки. Виратье хотел взять меня с собой в Лабиринт, Гарельд не желал этого, знал, что оказавшись там я неизбежно умру, но конечно никому о том не говорил. Теперь понимаю почему. Жаль, магистр не мог всего поведать и играл вслепую. Удивительно как ему вообще удалось добиться нашего внимания, – тараторила она. – Осознав, что я умудряюсь держать проклятие под контролем и не выдаю его в присутствии Виратье, Гарельд решил ослабить меня, и… Моих родных обвинили в том, чего они не совершали. Приговор – смерть. Меня спасло лишь то, что всё это время была в академии и не покидала её стен. Тогда-то меня и накрыло. Я не могла держать себя в руках. Мне было безразлично где я и кто рядом.

О да, мне это знакомо, – мысленно усмехнулась я.

– Почему бы ему было вас не убить? Зачем всё усложнять? – спрашиваю, а потом вспоминаю его мысли, да – он не любитель лёгких путей, и всё же зачем настолько всё запутывать?

– Потому что любил меня, – вздохнула женщина. – Думал, что любил. Но, если любишь, не станешь причинять любимому боль… Отдай его мне, – она остановилась, продолжая придерживать меня за руку.

И тут я задумалась – вот приду к ректору, и… Что? Смогу ли убить его? Не тварь жуткую, не нежить, а человека? Пусть подлого и жестокого. Но человека.

– Забирай, – выдохнула я, ощущая, как былая решимость смести всё на своём пути сдувается, сходя на нет, а её место занимает неимоверная усталость.

– Спасибо, – прошептала Атория. – Твоё проклятие… Теперь я знаю… В момент обострения, сложно, но сконцентрируйся, и сбрось бурлящую в тебе энергию на любое живое существо, со словами… – она произнесла короткую, но сложно воспроизводимую фразу-заклинание.

– Попробую, – кивнула я и пошла обратно, к плетущимся за нами следом друзьям.

Эпилог

Несмотря на поздний час, мы с ребятами наведались в столовую, после чего разбрелись по своим комнатам. Какое же это было блаженство наконец-то поев по-человечески, принять душ и вытянуться на мягкой кровати!

Что было с Гарельдом? Подробностей не знаю. Произошедшее не придали огласке, это нанесло бы непоправимый ущерб репутации академии. Но догадываюсь, что с ним разобралась Атория, потому что уже на следующее утро у всех на устах была одна лишь новость – ректор неудачно споткнулся и умудрился свернуть себе шею. Зная его, я конечно же в это не верила. А что думали остальные мне было безразлично. Странно только что никто не додумался связать это событие с нашим возвращением, ну да и хорошо.

А на утро, вместо того чтобы идти на занятия, мы всё тем же составом, то есть наша неизменная пятёрка так же – порталом, перенеслись к родному Храму Стэна, где он родился и жил, где его ждали и молились об удаче несколько сотен человек, ставших заложниками в окружённой зацепью крепости.

Как же страшно было, когда, теперь уже мой голубоглазый рыжик бесстрашно двинулся к зелёной ограде. И да, я знала, что в теории он теперь бессмертен, но жутко видеть, как хищные ветви рвут любимое существо едва ли не на части. Но Стэн, превозмогая боль выдирал один куст унося его подальше от прохода, ведущего к воротам, приходил к нам, где мы с Катей латали его раны. Пил выданный утром Каталиной укрепляющий отвар и вновь шёл на истязание к зверскому шиповнику-переростку.

К полудню проход в храм был освобождён. Теперь к мосту могли свободно одновременно подъехать несколько телег и при этом не пострадать от дополнительного ряда защиты, появившегося тут стараниями Гарельда. И тут же, узники Храма, до этого, с ужасом наблюдавшие со стен за происходящим, вывалили за ворота. Первой бежала худощавая рыжеволосая девушка, с такими же как у Стэна светло-голубыми глазами. Подбежав к брату, она повисла у него на шее, заливаясь одновременно счастливым смехом и слезами.

Реликвия вернулась в род Стэна и к Храму опять потянулись паломники. Мы с ребятами разрывались между желанием остаться здесь и продолжить обучение, в итоге, рыжик предложил устроившее всех решение: он ежедневно утром отправлял нас телепортом в академию, а после занятий – забирал. Так я успевала не только быть рядом с любимым и учиться, но и видеться с дедом и ставшей мне старшей сестрой и наставницей – Каталиной.