Факультет рыболовной магии

И все же, когда Малач вынырнул, он пожалел, что не продержался там еще немного. У самой кромки стояли два стражника и, куда же без него, господин Еноварм собственной персоной. – Вот он, злой умышленник! Хватайте его! – закричал Еноварм, не узнавший Малача из-за закрывающих его лицо длинных мокрых волос.

– Я сейчас кому-то схвачу, схвачу!

Малач, Еноварм и стражники одновременно повернули головы в сторону дома и увидели стоявшего на пороге распахнутой двери, из которой валил пар, подпиравшего кулаками бока, прикрытого лишь узкой набедренной полоской материи, красного, как вареный рак, палача Боберса.

– Какого лешего приперлись, господа стражнички?! – заорал Боберс и вразвалку двинулся на незваных гостей. – Желаете помешать отдыху герптшцогского палача и его друга? Или попариться в баньке вместе с нами? Так я вам устрою парилку, только в другом месте!

– Мы… нам… донесли… – начал пятиться Еноварм. – Злой умышленник…

– Я?! – перебил его палач. – Сейчас нырну в это озеро, чтобы смыть с себя пот. А потом я вынырну, и если увижу вас на моей территории, то клянусь, что вспотею еще раз, но уже вместе с вами в моем любимом пыточном флигельке!

И Боберс с разбега прыгнул в озерцо. Причем Малач голову мог дать на отсечение, что стражники исчезли с поляны еще до того, как его неожиданный спаситель достиг воды. Фонтан брызг обдал эльфа, и он с удивлением увидел, что эти брызги розового цвета. Под водой Боберс оставался недолго, а когда вынырнул, Малач удивился вновь – с кожи палача исчез цвет вареного рака, который был полминуты назад.

– Ты… смыл с себя… кровь? – спросил Малач.

– Конечно, кровь, – Боберс оглядел поляну и, убедившись, что стражников и след простыл, добавил. – Клюквенную.

– А-а-а…

– Это был морс. Мой любимый густой клюквенный морсевич, – улыбнулся Боберс. – Пойдем-ка в мою баньку, там еще одна кадушечка морсевича припасена.

– Подожди, Боберс, – остановил Малач готового вылезти на берег палача. – Почему ты вдруг решил мне помочь?

– А почему я не могу помочь попавшему в переплет эльфу?

– Но ведь ты на службе у Ули-Клуна. И его приказы…

– Моя служба, согласно контракту, заключается в том, чтобы пытать, вешать и четвертовать. А такого пункта, чтобы я ловил злых, – Боберс усмехнулся, – умышленников, в контракте нет.

– Теперь все понятно, – кивнул Малач и скривился от резкой боли в плече.

– Давай-ка я тебе помогу. – Боберс помог ему вы браться на берег и вылез сам. – Чем раньше примем меры, тем скорее справимся с последствиями, хм, твоего падения с неба…

И Малач, пошатываясь, пошел вслед за Боберсом – самым страшным и кровожадным человеком Фалленблека и окрестностей, человеком, который за совсем короткий промежуток времени успел завоевать его безграничное доверие. Такое с профессором Малачом случилось впервые, и будь он не столь удивлен этой мыслью и в то же время поглощен все сильнее накатывающей болью, то наверняка бы почувствовал, что из-за гущи деревьев на краю поляны за ним наблюдает пара весьма заинтересованных глаз…

* * *

Такого клюквенного морса Малач еще не пробовал, прохладненький, густой, ядреный, морсевич не просто утолял жажду, но заметно бодрил и словно наливал все тело силой. Малачу даже жалко стало, что Боберс опрокинул на себя целую кадушку этого изумительного напитка, чтобы стражники герптшцога поверили, будто бы он только что выскочил из парной.

В парной Малач и Боберс побывали уже два раза. Хорошо ли тот пытает своих подопечных, профессор мог только догадываться, зато какой он банщик, Малач испытал на собственной шкуре. В этом деле Боберс был настоящим профессионалом, да что там профессионалом – волшебником, магом!

Сейчас, вконец разморенный, он сидит в предбаннике, изредка поднося к губам кружку с клюквенным морсевичем. Левое плечо, которое новый приятель густо намазал какой-то неизвестной эльфу бесцветной мазью, покалывает тысячью холодных иголочек, и это так же приятно, как пить прохладный морс. Боберс оставил его одного, наказав перед уходом как можно меньше шевелиться, а лучше всего – вздремнуть пару часиков, пока он не разыщет для эльфа подходящей одежды. Веки Малача смыкаются и…

Вот он уже снова Эзошмель, включивший фиксирующее зрение для того, чтобы выбрать из недавнего Полета наиболее выборочно важный эпизод. Перед глазами Эзошмеля-Малача атакующий его злобный Королевский шершень; ухо господина Нью, прокалываемое микроскопической шпагой; Его величество герптшцог Ули-Клун, развалившийся на троне с хрустальным рогом в руке; подобострастно раскланивающийся господин Репф; лицо красавицы незнакомки; город Фалленблек с высоты птичьего полета; ворота и башни замка факультета рыболовной магии; несущие караул тролли-стражники; берег озера Зуро, залив Премудрый…

Стоп! Вот он – выборочно важный эпизод!!! Зрение Эзошмеля перестраивается на режим последующего воспроизведения событий, и Малач видит то, что происходит на берегу Премудрого.