Факультет судебной некромантии, или Поводок для Рыси

– За дуэль. – Эльф недовольно дернул ухом. Он вообще подобрал волосы в хвост и вовсю шевелил ушами. Кажется, у них это довольно самостоятельная часть тела. Эльфийские ушки как кошачий хвост – индикатор настроения.

– А точно, – Вьюга резко вскинулся, – хотел в ухо тебе дать. Ты почему меня не позвал? Хоть секундантом?

Эльф завис, как и я. Девяностолетний позитивный поганец пытался примерить на себя роль «мальчика за плечом» двадцатилетнего боевого мага. Воображение отказывало. Я решила смириться с тараканами Вьюги – хочет опекать и заботиться? Пусть, я не возражаю. Не так часто мне достается положительное внимание.

– Я… – Эльф открыл рот и закрыл, уши плотно прижались к черепу. – Я в следующий раз обязательно позову тебя.

– То-то, – кивнул Вьюга. – И в чем там дело было? Тебя вроде девчонкой обозвали?

– Не могу сказать, что совсем уж несправедливо, – хмыкнула ди-Овар. – Ты одеваешься модней меня.

– Но не круче Рыси, – возразил эльф.

– Я ношу исключительно форму. Иногда только не получается, – фыркнула я. – Давайте ближе к телу.

– Ага. – Эльф быстрей остальных просек, что я имела в виду. – Да там говорить-то нечего. Я бы ему просто нос сломал, но он словами не ограничился. Проклятый орочий полукровка!

– В угол любиться потащил? – Я поперхнулась смехом.

– Представляешь?!

– Чего терялся-то, – флегматично пожала плечами волчица, – полуорки часто туповаты. Попутал эльфа с эльфийкой, делов-то.

– Показал бы ему свой… ай! Бутончик, я хотел сказать – бутончик! – Вьюга делано обиженно потер ушибленный Вереном затылок. – Больно, между прочим.

– Это моей руке больно, – возразил юноша.

– Показал! – взвыл оскорбленный эльф.

– Я так понимаю, полуорк не проникся твоим, гм, бутончиком? И как ты смог отбиться? Или теперь свадьба, дети? – глумливо оскалилась Кариса.

– У двух мальчиков, даже если один из них полуорк, а второй эльф, детей быть не может. Тут необходимо вмешательство третьей особи, женского пола, – наставительно произнес Верен и даже кивнул, придавая словам вес.

– Может, он просто не понял, что это мужской бутончик? – хрюкнул Вьюга.

Дальнейшее можно было предугадать – рассвирепевший эльф вскочил с постели, сдернул штаны до колена и рявкнул:

– Нравится?!

– Очень, – индифферентно, от дверей, сообщил нам мастер Данкварт. – Господа студенты, ваши заглушки плохо работают, соседи жалуются на вас. Звук прорывается, мешает. Утром переналадьте. А сейчас – не шумите.

– Пошел-ка я спать, – буркнул бледный эльф. Вьюга закусил костяшки собственного кулака и пытался сдержать смех. Я уткнулась лицом в подушку, Кариса хохотала, не стесняясь. И только Верен сочувственно улыбался и вздыхал.

– Иде-ем, – провыл Вьюга. – Я вас обоих провожу, чтобы никакие полуорки не приста-али! Ха-ха-ха! Ай!

Кариса лениво шевельнула рукой, этой ночью была ее очередь накладывать запирающее заклинание на дверь.

– Спокойной ночи, – все еще улыбаясь, пожелала я.

– Ага, и тебе, – фыркнула она и привычно обратилась в волчицу. Я так же привычно поднялась и накрыла ее одеялом. В противном случае она начала бы среди ночи поскуливать не то от холода, не то от плохих снов. И если кошмары можно отогнать теплым одеялом, кто я такая, чтобы отказать ей в этом?

Вернувшись в свою постель, я достала мешочек с оставшимися кольцами. Не откладывая на потом, надела прохладные ободки на пальцы.

Вокруг ладоней медленно разливалось насыщенное фиолетовое свечение. Туманные спиральки изгибались, лаская пальцы, и я, боясь, что Кариса проснется, сунула руки под одеяло. Каково же было мое удивление, когда оно соскочило с постели и улепетнуло в зазор между дверью и порожком.

– Что? – Я недоуменно посмотрела на свои руки, уже утратившие свечение, на осиротевшую без одеяла постель и покачала головой. – Дурдом. На выползе.

Волчица как-то особенно отчаянно заскулила во сне, а я замерзла. Значит, идем греться.

– Двигайся, попа пушистая. – Подвинуть тушку оборотня мне оказалось не по силам. Поэтому я перелезла через шерстяную заразу и плюхнулась между ней и стенкой. Укрыв обеих пледом, обняла зверя за пузо и отключилась.

* * *

Аудитория была заполнена девицами со всех студенческих потоков и редкими, крайне грустными парнями. Кто-то пришел, чтобы получить нужный балл, кто-то был насильно приведен возлюбленной. Мы с эльфом страдальчески переглянулись и пробрались на самый верх в надежде затеряться.

– Буду обращаться с мастером, как с древней вазочкой, – нежно, бережно и обходить по большому кругу, – проворчала я. – Слышишь, Лий? Буду говорить ему исключительно комплименты добрым голосом.

– Присоединяюсь, – буркнул эльф и дернул себя за ухо. – Ненавижу такие семинары.

– Ты-то почему? Семинар посвящен эльфийской поэзии. Я все утро учила стих. Редкая пакость, нерифмованный бред.

– Сама бред, – оскорбился эльф. – Ты ведь понимаешь, насколько талантлив должен быть индивидуум, чтобы перевести с эльфийского на человеческий, сохранить смысл и рифму? Вот и переводят, как ракшас на душу плюнет.