Факультет. Том 5

Рванув за генералом, я погрузился во тьму и успел схватить беглеца у самого борта, опять не дав ему прыгнуть в воду.

— Ещё рано купаться, генерал! — Мой голос был таким злым и жутким, что я сам удивился.

Грегсон и меня попытался отшвырнуть, но у него не вышло — я лишь чуть пошатнулся, потому что уже облачился в доспех.

— Хотите знать, как вы умрёте? Я вам покажу, вы долго будете на это смотреть.

— Нет… нет, уйди от меня, грёбанный ублюдок! — заорал генерал. Он рванул обратно к магам. — Почему вы не вмешиваетесь?! Филат! Фила-а-а-ат! Пожалуйста! Ты же дал слово!

Фонтей посмотрел на него с каменным лицом.

— Я ничего тебе не обещал.

— Первый помощник! — завопил Грегсон. — Адами Йорго! Ну вы то! Это же беззаконие! Вы натравили на меня этого убийцу!

Йорго лишь покачал головой.

— Ты сам его на себя натравил!

К Буфу генерал обращаться уже не стал, потому что понимал, что уж кто-кто, а Буф Такес и сам бы его сейчас пришиб не хуже меня.

Я обхватил генерала за обе руки, задрал их вверх и припечатал его к мачте.

— Хотите увидеть, как вы умрёте? Это будет больно.

— Фила-а-а-а-ат! — заголосил Грегсон в небо, задёргался, как бешеный. — Убери его от меня-я-я-я! О бо-о-о-о-ги!..

Обе перчатки Пепла начали своё дело одновременно.

Я пустил тление по телу генерала, начиная с обеих рук, а сам смотрел ему в глаза. От адской боли тот завыл, его ноги ослабли и подкосились, теперь только я держал его на весу, продолжая прижимать к мачте мёртвой хваткой.

Он засопел так шумно, что обрызгал меня кровавой слюной. Уже понимая, что умирает, генерал уставился на меня и прошипел:

— На том свете я буду молить богов, чтобы ты сдох в муках, грёбанный чёрный дракон… хочу, чтобы ты сам пошёл на смерть и не было у тебя другого выхода… хочу, чтобы ты потерял всё, что у тебя есть… хочу, чтобы ты ненавидел себя и свою сраную жизнь… хочу, чтобы ты никогда не познал счастья и просыпался только с одной мыслью — покончить с собой… проклинаю тебя на смертном одре… проклинаю тебя… прокли…

Его бормотанье затихло, тело и голова покрылись чернотой и истлели прямо на моих глазах. Генерал Грегсон рассыпался в прах и развеялся морским бризом у самых берегов собственной родины.

Я опустил руки и убрал доспех, посмотрев вслед чёрному шлейфу праха над морем. Маги молча смотрели туда же. Что они думали в этот момент, оставалось лишь догадываться.

— Что произошло? Что это было? — вдруг произнесли со стороны трапа. — Мы будто уснули… так и не поняли почему.

Я узнал голос Броннана.

Он очнулся и, возможно, даже успел увидеть, как я убивал Грегсона. Что ж, пусть привыкает к брату-убийце.

Я повернулся к нему, наши взгляды встретились, и по его глазам я понял, что он действительно видел расправу над генералом, а ещё он впервые усомнился в том, что я не убивал Зифаса. Такой, как я, вполне мог это сделать, даже глазом бы не моргнул.

Будто почуяв, с каким ужасом на меня смотрит Броннан, Фонтей поспешил к нему.

— Гудред, тебе лучше пока побыть в каюте. Скоро прибудем на берег. Ведите себя так, как мы договорились, ясно? И рот на замок, понял? Ещё раз напомни своим друзьям, чтобы молчали. Вас встретят маги, много магов, студенты, немногим старше вас, но они вряд ли будут вам рады. Вы их враги.

Броннан слушал его, кивал, а сам пронзительно смотрел на меня.

— Иди, Гудред, — наконец выдавил я хрипло, — делай, как говорит капитан.

Когда он ушёл, я посмотрел на Йорго.

— Оставим жалость, Киро, — сказал он мне мрачно. — Отныне пришло другое время. Готовься в ближайшие дни тайно предстать перед императором на военном совете. До Аскат-Сита остался час пути, приди в себя, студенты должны увидеть тебя сильным и спокойным. Нам не нужна паника. Оставь сомнения, друг мой.

Он отправился в штурманскую рубку вслед за Фонтеем, а ко мне подошёл Буф и неожиданно сообщил:

— Поздравь меня с пятой высотой.

— Серьёзно? — я вскинул брови. — Когда?

— После бойни у принцессы Энио и убийства Пилигрима. Торкнуло так, что чуть кишки не вывернуло.

Я крепко пожал ему руку и только потом обратил внимание, что Буф впервые назвал принцессу Энио «принцессой Энио», а не «сильфийской сукой», «ведьмой», «шлюхой», «ушастым отродьем» и прочими ласковыми словами, какие он обычно ей адресовал.

— Теперь и тебе нужна пятая высота, — добавил Буф. — Духовного опыта бы побольше набрать. Ты столько вурров убил, но всё равно не достиг нового ранга, тебе нужно много. Поговори со Стронгом и с Белой Совой, конечно…

И тут меня будто током пронзило.

— А где Белая Сова?..

Я залез ладонью под воротник и пошарил медальон призыва — его не обнаружилось.

— Слушай… мы забыли тебе сказать… — забормотал Буф, — Сова ушла…

— Куда? — вытаращился я на него.

— Твоя смерть её очень… подкосила. Она сняла с твоего трупа свой медальон и ушла… сказала, что не может смотреть на тебя мёртвого. Она, кажется, в капитанской каюте… но тебе бы поосторожнее…

Я рванул к трапу, так и не дослушав Буфа, спустился к каютам и пронёсся по коридору к капитанской. Ворвавшись внутрь, я увидел, что Белая Сова лежит прямо на полу, у кровати, и рыдает.

Чёрт возьми, она ревела навзрыд, как в мелодраме!