Факультет закрытых знаний

Лично меня (как, впрочем, и большинство других оборотней) собственная нагота ну ни капли не смущала. Особенно сейчас, когда весь мир стремительно кружился и куда-то летел, заражая невероятным оптимизмом. Зато на окружающих мой вид произвел эффект рванувшего ящичка с фейерверком. То есть все стояли и таращились на меня, как на праздничный салют.

Первым отошел от культурного шока Итон-Бенедикт.

Ректор стремительно шагнул ко мне, вновь накидывая халат на мои голые плечи. Вернув себе возможность двигаться, Джером подключился к процессу одевания, умудрившись пропихнуть мои руки в рукава и запахнуть полы халата. Итоговым штрихом стал тугой узел, поспешно завязанный Итоном-Бенедиктом. И что-то подсказывало, что впопыхах бывший моряк автоматически завязал какой-нибудь скорняжный или змеиный узел, который даже с моим выдающимся маникюром хрен распутаешь. Но горевать и печалиться по этому поводу я не стала – настроение было не то.

А еще я вдруг вспомнила о проигранном споре, поднялась на носочки и смачно чмокнула вконец растерявшегося парня в щеку.

– Все. Теперь мы квиты.

Но младший наследник, казалось, напрочь забыл о споре.

– Что с тобой? – обеспокоенно протянул Джером, трогая мой лоб прохладной ладонью.

– Меня мыши валерьянкой накачали, – доверительно прошептала я, а затем приложила указательный палец к его губам. – Только ш-ш-ш… Никому ни слова. Если декан Маккалич узнает, что я провалила этот грандиозный вечер подготовки, тут такое начнется!

– А ректора мы, значит, не боимся? – прогремело сзади.

Растерянно оглянувшись, я даже не сразу поверила, что вопрос задал Итон-Бенедикт. Ну уж слишком зло и жутко прозвучал его голос в коридоре западной пристройки, где вот уже три декады располагался факультет закрытых знаний.

– А чего вас бояться? – Я пожала плечами. – Вы же мягкий.

Итон-Бенедикт сжал губы, недовольно сощурился и прошипел:

– Мягкий, значит…

На загорелом лице мелькнула неясная тень, придавшая ему нечто зловещее и пугающее. Захотелось отшатнуться, а еще лучше – перейти в боевую форму и предостерегающе зарычать, но гребаная валерьянка продолжала бурлить в крови, лишая пардочку остатков здравого смысла.

– Ну да… – Я кивнула, на миг задумалась, подбирая нужные слова, и радостно добавила: – Как подушка.

И улыбнулась так радостно-радостно. Потому что как начальник мужчина был в меру строг, но всегда справедлив, а вот как человек действительно был на удивление мягким. Таким по-свойски приятным, что хотелось стиснуть его как подушку и прижать к груди.

Я даже подалась навстречу гневно сверкающему зелеными глазами мужчине, чтобы воплотить эту мысль в реальность, но меня перехватил Джером.

– Идем, – кладя руки мне на талию и разворачивая лицом в сторону лестницы, сказал он. – Тебе надо принять душ, переодеться и лечь спать.

– Спать? – с неподдельным возмущением посмотрела я на светловолосого парня. – А как же вечер? Я намеревалась блеснуть в этом обществе снобов!

– Не сомневайтесь, Вейрис, вы затмили всех, даже не переступив порога Академии, – насмешливо произнес Ши-Ван.

Развернувшись, я с подозрением глянула на рыжеволосого мужчину, попыталась определить, что он хотел сказать этими словами, поняла, что самостоятельно делать выводы пока не готова, и открыла рот, чтобы выведать правду у первоисточника, но тут по коридору разнеслась тяжелая поступь.

– Вот и замечательно, – произнес ректор таким тоном, что даже до меня дошло, что замечательного в сложившейся ситуации нет. – Декан Маккалич, перепоручаю вам обучающуюся Вейрис. Суньте ее под холодный душ, оденьте и приведите в порядок. Через час ждем вас у Ильсора. Остальные за мной.

– Я должен быть рядом с моим принцем… – недовольно начал Маккалич.

– Брось, Дерен, – поморщился ректор. – Ничего с твоим принцем за этот час не случится.

Маккалич пару секунд буравил Итона-Бенедикта напряженным взглядом, а затем отвел глаза и направился ко мне:

– Идем, недоразумение!

И прежде чем я смогла возмутиться, чистокровную парду закинули на плечо, словно мешок картошки, и потащили вверх по лестнице.

* * *

– Не дуйся, – строгим тоном приказал декан Маккалич.

Выразительно сморщившись и закатив глаза, я отвернулась к окошку и продолжила делать то, что делала.

Я обижалась.

На хитрющего Блоша, на коварных мышей, на ректора, потащившего нас на этот ужин, на Джерома (на этого я обижалась уже просто по привычке), на Маккалича, воспринявшего инструкцию «сунуть под холодный душ» буквально, на портних, скроивших такое неудобное платье…

Короче, на весь белый свет.

За окном моросил мелкий дождик. На проплывающих за окошком улицах города постепенно зажигались фонари, которые, несмотря на все усилия, не могли выхватить дорогу из мрака непогоды. Если бы не магия, мы бы уже давно увязли в каком-нибудь болоте или утонули в гигантской луже, а так – хоть бы хны.

– Ноэми, – вновь позвал декан факультета закрытых знаний, – не веди себя как ребенок. Это были необходимые действия с моей стороны.

Я громко фыркнула, одновременно демонстрируя капитальную обиду и свое несогласие с только что сказанным.