Fallout Equestria: Project Horizons

Как только он начал сформировываться, я смыла его в кучу покореженных коек мощной струей воды. Желтая кобылка снова обрела форму, затем ахнула и на секунду недоуменно посмотрела на меня. Затем перевела взгляд на половину кровати, застрявшую у неё в туловище. Она медленно потянулась и постучала по ней копытом.

— Б... блядь... — в ужасе вздохнула она, затем засветилась ярко-желтым. Взрыв бросил в меня еще больше мусора, но я не двинулась. Как только она дезинтегрировалась, я сфокусировала струю воды на пепле. Она снова сформировалась, на этот раз лишенная нескольких участков тела: кусочков гривы, уха, лоскутов кожи... Она очередной раз взорвалась, затем снова... и снова...

Наконец, она сформировалась, и я выключила воду. Никоим образом она больше не двинется на меня... не с нижней частью тела, застрявшей в сливе посреди пола бараков. Она удивленно посмотрела на меня.

— Блядь... охуеть... как поэтично... — сказала она и осмотрела себя, наполовину застрявшей, как Дасти Трейлс тогда, её кожа бледнела, а голос слабел. Вода плескалась, собираясь вокруг неё.

— Как я и сказала... прости, — пробормотала я и отошла к напуганной белой кобылке.

— Не думала, что это случиться... блядь... — Затем она застыла и обмякла. В последний раз её тело засветилось, взорвавшись фонтаном грязной воды, а когда я обернулась - там не было ничего, кроме булькающей грязной воды, спускающейся в разрушенный слив.

Я подошла ближе, вглядываясь в дыру, затем на трясущуюся кобылку. Я очень хотела, чтобы моё сердце грохотало в груди в этот самый момент. Немного похватать ртом воздух, немного расслабиться. Белая кобылка медленно приблизилась, затем ткнулась мордочкой в один из тортиков, лежащих на полу в луже грязной воды. Я развернула вощеную бумагу и протянула ей. Она слегка поколебалась, осторожно взяла его ртом и отошла подальше, чтобы съесть. Я постучалась затылком о стойку, наблюдая за поглощающей сладость кобылкой.

— Моя жизнь становиться все страньше и страньше.

* * *

Часом позже, Бу и я приближались к месту, где проходили основные действия. Я назвала её Бу потому, что при малейшем шуме она резко бросалась искать укрытие. Это оказалось весьма полезной системой предупреждения, её слух, похоже, был гораздо лучше моего. Мне подумалось, что профессор также что-то сделала с моими ушами. Она ничем не обмолвилась, да и слух, на мой взгляд, не ухудшился, но когда глаза Бу округлялись, и она начинала пятиться, я быстренько находила небольшой закуток и пряталась вместе с ней. Здесь были не только огромные, уродливые пони, а еще мантикоры и ночные охотники, рыскающие вокруг. Я едва не влетела в группу мерцающих змеесобак, но успела заметить, как она пятится, к счастью, животные либо не замечали нас, либо игнорировали. Немного почесав её за ушками и накормив тортиком, я смогла заставить её продолжить движение. Она не говорила и, похоже, не понимала, когда я обращалась к ней. Она попросту реагировала на происходящее широкими пустыми глазами. Даже данное мной имя было больше ради моего успокоения, чем для чего-то другого, что кобылка могла воспринять, как имя.

И она была не одна в своем роде. В то время, как крупные пониподобные штуки встречались довольно часто, помимо них здесь были пони, схожие с ней. Белые кобылки и жеребцы, которые стояли в углах или разрывались на куски голодными обитателями исследовательского центра. Они не выглядели таким же тощими, как Бу, но у них также не было обостренного чувства выживания, присущего ей. Я потрясенно наблюдала, как один жеребец просто прошел вперед и был разодран троицей довольных ночных охотников. Грива Бу была длиннее, а тело тоньше. Полагаю, это могло значить лишь то, что она пробыла в этом месте дольше остальных.

Мы зашли в помещение, смахивающее на нечто, вроде зоопарка. Десятки клеток, поставленные по три в высоту, те из них, что были открыты, служили прибежищем для мантикор. Прямо рядом с этой была другая комната с большими металлическими столами, подъемниками и цепями. По полу было разбросано оборудование и испражнения, Бу застыла. Я увидела двух мантикор, шатающихся внутри.

— Кто любимый Мамочкин котенок? Кто? — доносился приглушенный голос рядом с клетками. Я осторожно высунулась из-за клетки и заметила Брасс, треплющую гриву третьей мантикоры. Эта выглядела явно больше и отвратительнее остальных.

— Малышу нравится вкусняшка? А? Малыш доволен мясистенькими кусочками? — сюсюкала кобылка, затем подняла белое бедро и оторвала кусок мяса.

— Наконец-то этот засранец настроил машины, чтобы они производили больше одного за раз. Клянусь, это чертово место скоро развалится.