Фальшь

Моя красота в её глазах выглядела слабостью, словно если бы я почивала на лаврах красоты всю свою жизнь и позволяла бы менее привлекательным людям прислуживать мне. Когда мне было семь лет, она обрезала мои длинные, золотисто-каштановые волосы до короткой мальчишеской стрижки. Весь тот год меня звали Даниэлем в школе.

Когда мне исполнилось четырнадцать и грудь увеличилась до размера С, она купила мне утягивающий бюстгальтер.

С того момента не прошло и года, когда я начала понимать, что быть красивой не так уж плохо. И только ради того, чтобы позлить мать, я стала носить обтягивающие блузки, короткие юбки и бюстгальтеры с эффектом пуш-ап.

Она пыталась препятствовать мне, но к тому моменту я уже переросла её аргументы, как физически, так и психологически. Я научилась тому, как запугать её, у самого лучшего учителя: своего отца.

Мать отступила спустя некоторое время.

К счастью, она почти игнорировала Анну. Я только надеялась, что она продолжит её игнорировать, пока я буду отсутствовать.

— Дэни, — обратился ко мне привлекательный мужчина. В мягком потолочном свете, его пепельные волосы выглядели влажными, но я подозревала, что это было какое-то средство для волос, чтобы зачесывать волосы назад. Темная щетина покрывала его лицо.

На нем была белая без узоров рубашка, две верхние пуговицы на которой были расстегнуты, и сшитый на заказ черный пиджак, который говорил о том, что под ним тренированные руки. Рядом с ним на столе лежала пара светло-коричневых кожаных перчаток.

Он сделал большой глоток и поставил стакан на стол, и я опустилась в одно из двух кресел. Я осмотрела его стол в поисках таблички с именем, но ничего не нашла.

— Приятно с тобой познакомиться. — Он улыбнулся, обнажив ряд безупречных белых зубов.

— Мы еще не знакомились, — напомнила я ему. — Я не знаю вас. Я даже не знаю вашего имени.

Улыбка стала шире. Он бросил файл рядом со стаканом, и втянул воздух, чтобы ответить.

Я прервала его.

— И не надо говорить "туше".

Он приподнял бровь.

— Почему нет?

— Потому это то, что сказали бы большинство людей.

— И тебе кажется, что я не отношусь к большинству?

Я окинула взглядом комнату, оценивая. То, чем люди окружают себя многое рассказывает о том, кто они такие.

Позади него на музейном креплении висела картина, нарисованная акварелью. На картине были изображены разные женщины, только лица, из контуры были нарисованы толстыми черными линиями. Кроме них, на картине были случайные мазки красок ярких цветов, например неоновый зеленый, розовый и бирюзовый.

На его столе, помимо обязательного компьютера и канцелярских принадлежностей, стояла фотография в рамке с изображением молодой девушки и золотистого ретривера, и ещё манекен художника. Что заставило меня задуматься, а не является ли акварель, висящая у него за спиной, его произведением.

Он развел руками.

— Итак?

— Не из большинства людей, — ответила я.

Он усмехнулся, и снова взял стакан.

— Ты не такая, как я думал.

— Будем считать это комплиментом.

— Это так и задумывалось, — он помедлил, чтобы я могла осознать это. Я с огромным трудом пыталась сохранить спокойное выражение лица.

— Может быть, тогда приступим? — Сказал он.

— Может быть ты сначала представишься, прежде чем мы начнем хоть что-нибудь, чем бы это ни было.

— Я полагаю, что это справедливо. Коннор Ван Норстренд.

— Какое изощренное имя.

— Голландское.

Я положила ногу на ногу и обнаружила, что Коннор уставился на мои оголенные колени. Внимание подобного рода я могла бы использовать в свою пользу в дальнейшем, если будет необходимость в преимуществе.

— Сколько тебе лет? — Спросила я.

Он полностью допил свой напиток. Я рассеянно задалась вопросом, что он пил. То, что пьет парень, говорит о многом. Мой отец пил дешевый виски.

Он указал на уже пустой стакан.

— Достаточно взрослый чтобы пить это.

— Любой человек достаточно взрослый, чтобы пить. Но это не значит, что это законно.

— Верно.

Он откинулся на спинку стула и обыденно скрестил руки на груди. Ухмылка едва ли сходила с его лица.

Я сделала вид, чтобы поправляю подол своей юбки, размышляя о том, спросить ли что-то ещё личное, чтобы продолжить эту игру, но совсем другой вопрос вырвался, непрошенно.

— Где он?

Коннор запнулся. Он точно знал, кого я имела ввиду, и это был первый раз, когда я разглядела крошечный проблеск смущения, который говорил о многом, подумала я. Я просто пока еще не знала о чём именно.

— ОБ вышел, — ответил он.

— Это так вы его здесь зовете?

— Да.

— Я обычно зову его Фоксом.

— Предполагаю, что ты можешь называть его как угодно.

ОБ, как назвал его Коннор, напоминал мне лиса. Не красивый, но хитрый, рыжеволосый, с темными, скрытными глазами. Кроме того, он действовал как одиночка. Тип хищника, которому нет необходимости использовать свой размер для охоты.

ОБ было скучным именем, по сравнению с Фоксом, но это выполнимо.