Фальшивая нота

— Ну-у, мастера! Никогда бы не подумал, — уважительно протянул он.

— Большинство зрителей и не думают об этом, — ответила она с улыбкой. — Некоторые спецэффекты требуют месяцев напряженной работы: приходится делать всё новые дубли, переснимать одни и те же сцены с разных ракурсов… Из всей отснятой за эти два часа пленки в фильм войдет всего несколько кадров. Да и то если нам повезет. Недавно я вернулась после шести недель съемок в мексиканской пустыне. Сорок один день мы потратили на установку оборудования для взрыва, а промелькнул он на экране всего-то за две секунды по ходу фильма.

— И как, вы говорите, называется фильм?

— Вроде бы остановились на «Императрице Армагеддона», а когда съемки только начинались, это была «Богиня войны».

— Волшебная сказка?

— Сие известно только Джеку, — рассмеялась Кэм. — Он каждый день изменяет сценарий, снимает сцены не по порядку, включает всё новые спецэффекты… Насколько я поняла, действие происходит после ядерной войны. Люди и животные вернулись в первобытное состояние, за исключением императрицы…

— Бриджит Лоусон.

— Правильно. Императрица — воплощенное совершенство, она красива и умна. Она единственная, кто знает, как использовать ядерную энергию против первобытных людей и монстров, чтобы освободить оставшихся в живых собратьев.

Заметив скептическую усмешку Тора, Кэм добавила:

— Поверьте, это произведет сенсацию в мире кино! Джек никогда еще не терял ни цента на своих фильмах. Люди смотрят их снова и снова, восхищаясь спецэффектами и каскадерскими трюками.

У Тора комок встал в горле. Еще недавно ей удалось рассеять его страхи, но теперь, после рассказа о трюках и взрывах, страх снова охватил его. Даже не страх — настоящая паника! А что, если при очередном повторе каскадерского трюка произойдет несчастный случай? Она принимала участие в подготовке оборудования для взрыва — а если что-нибудь взорвется раньше времени и она погибнет? Он не хочет, не может терять ее!..

Все в Кэм казалось ему потрясающим: платиновые волосы, мягкий овал лица, строгие его черты, мелодичный голос, изящные манеры. Замечательная женщина. И такая беззащитная! Нуждающаяся в его защите.

— Камилла, прости, что прерываю, но нам пора работать, — произнес чей-то голос за спиной Тора. — И не делай такое лицо, дорогая: работа есть работа.

Тор резко обернулся. Серые пронизывающие глаза сверлили обоих. Мужчина в розовом спортивном костюме подошел к Кэм:

— Давай-ка снимай свой халат. — Он бесцеремонно потянул ее за полу.

Увидев, как гнев исказил лицо Тора, Кэм поспешно представила пришельца:

— Это Даррэл Бут, наш гример.

— Художник по гриму, — поправил Даррэл, картинно поправляя волосы пальцами с наманикюренными ногтями. — Я заслуживаю «Оскара» за свою работу. — Он обращался к Тору. — Вы знаете, кем нужно быть, чтобы превратить две дюжины мужчин в неандертальцев? Хорошо, я скажу вам: нужно быть гением. Я потратил три с половиной часа на каждого неандертальца!

— Тяжело вздохнув, Даррэл кивнул Тору:

— Приятно было познакомиться. Мне нравятся ваши усы.

Теперь он сосредоточил внимание на Кэм.

— Твой загар пропадает, ты утрачиваешь сходство с Бриджит. Нужно побольше оставаться на солнце. Мне не нужны лишние стрессы, Камилла. Где мой номер третий? — Он открыл крышку металлического сундучка и принялся перебирать коробочки, кисти, тюбики.

— Но ведь мы не планировали ничего больше снимать сегодня.

— Кэньон решил переснять сцену с летающим динозавром под другим углом.

Он выдавил на ладонь немного тонального крема и принялся втирать его в плечи и спину Кэм. Она поморщилась и взглянула на Тора.

— Простите меня. Иллюзорные динозавры испортили наш роскошный завтрак.

— Ты позволяешь себе роскошный завтрак? При живом-то Джеке Кэньоне? — Он перевел взгляд на Тора. — Иногда мне кажется, что иллюзорные ссадины, шрамы и переломы кое-кому надо бы заменить настоящими. И первый претендент на это — Кэньон.

— Даррэл! — Она тщетно пыталась удержаться от смеха.

Даррэл удивленно обернулся.

— Я серьезно, дорогая. Я знаю, что фильмы Кэньона получают большие сборы и кучу призов, но могу поклясться: у этого человека интеллект, как у улитки, и полнейшее отсутствие такта в общении с людьми. Это мой первый и последний фильм с ним, независимо от того, получит он приз или нет. Я не знаю, в скольких его фильмах ты работала… в трех? в четырех?

— В шести.

— В шести?! И до сих пор ничем в него не запустила? — Даррэл подмигнул бесстрастно взирающему на него Тору. — Где же мой тюбик? — Он принялся быстро наносить крем на ее грудь. — Не знаю, как ты удержалась… О-о, а это что такое? Клубника! — Он удивленно поднял бровь. — Как она туда попала, Камилла?

Кэм, став пунцовой, убрала ягоду:

— Вы слишком уж тщательны в работе, мистер Бут.

— Неужели? — фыркнул Даррэл, но осекся, заметив суровый взгляд Кэм. Он достал из кармана небольшой блокнот. — Вот вроде бы и всё. Осталось разве что создать видимость пота на теле.

— Это маслянистая жидкость, которая разбрызгивается по всему телу, — объяснила Кэм Тору.