Фальшивая нота

Лишь благодаря случаю (какая-то женщина продавала два лишних билета) им удалось попасть на дневное представление. Вообще-то Люся не любила цирк, но сегодня от души хохотала над репризами клоунов, с замиранием сердца следила за полетом воздушных гимнастов и, не жалея ладоней, аплодировала дрессированным собачкам и тиграм. Она не стеснялась проявления своих эмоций перед Женей, и вообще Люсе казалось сейчас, что все это происходит как бы понарошку. Не то чтобы во сне, но и не совсем в жизни. Будто бы она убежала от реальности, спрятавшись под этим ярко освещенным куполом, и, пока она будет находиться тут, ничего плохого с ней произойдет. Женя же, в отличие от нее, выглядел задумчивым и грустным. Казалось, что его совсем не трогало то, что происходило на арене. Он то и дело поглядывал на Люсю и тяжело вздыхал, так что один раз Черепашка даже напомнила ему:

– Ты, между прочим, в цирк пришел!

Он энергично закивал в ответ и даже попытался улыбнуться.

После представления они долго гуляли по улицам и разговаривали так, будто бы ничего не произошло. Но что бы они ни делали и что бы ни говорили, оба каждую секунду ощущали незримое присутствие третьего – Маши.

7

А розовощекая, чуть полненькая девушка, накручивая на палец кончик своей роскошной косы, горячо убеждала своего собеседника:

– Ну, спою я с ним несколько песен! Большое дело! Нет, Игорек, ты все-таки чего-то не догоняешь! Я же говорю: так нужно для дела.

Худощавый смуглолицый парень со злостью сверкнул на нее черными, близко посаженными друг к другу глазами:

– Для какого такого дела? Оставь Женьку в покое! Тебе мало, что парень из-за тебя чуть коньки не отбросил?

– Ну не отбросил же! – самодовольно улыбнулась Маша. Она перегнулась через стол и провела рукой по длинным темным волосам парня: – Успокойся, Игорек… Я знаю, что говорю. Женька на меня, как на богиню, смотрит. Он у меня вот где сидит! – Она сжала кулак и потрясла им прямо перед носом Игоря.

Тот резко дернул вверх молнию на своей кожаной куртке и вскочил на ноги.

– Какая же ты стерва, Машка… – в сердцах выдохнул он и, громко стуча по полу каблуками тяжелых ботинок, направился в прихожую.

– Игорек! – Маша кинулась следом. – Не уходи. Я сейчас все объясню! Ты же не знаешь самого главного! На Женьку запал Афанасий! – Обеими руками Маша вцепилась в рукав его куртки.

– Какой Афанасий? – удивленно захлопал глазами Игорь.

– Червинский! Слыхал о таком? У меня есть план. Просто я не хотела тебе говорить заранее…

– Ну а ты-то тут при чем? Не на тебя же этот Червинский запал? – возразил Игорь.

– Пойдем! – потянула его в комнату Маша. – Сейчас все узнаешь! – Тут она повисла у него на шее и нежно поцеловала. – Дурачок, – томно протянула Маша, чуть отстранившись от Игоря. – Ради кого я, по-твоему, стараюсь? Ты у меня самый талантливый! – Маша поцеловала Игоря в кончик носа. – И об этом должен узнать Червинский!

На алгебре Лу подсунула Черепашке записку: «Что с тобой, подруга?» Люся посмотрела на нее ничего не выражающим взглядом, пожала плечами и шепнула почти беззвучно:

– Ничего.

Но Лу на этом не успокоилась. Она уткнулась в тетрадь и начала что-то быстро-быстро писать. Люся уж было подумала, что та решает написанный на доске пример, но не прошло и трех минут, как Лу легонько толкнула Черепашку локтем в бок и положила перед ней новую записку. На этот раз почти что письмо: «Не надо мне лапшу на уши вешать. Я вчера целый день звонила Лелику. Она сказала, что ты ушла неизвестно куда. Но дело не в этом. Ты бы слышала, какой у Лелика был голос! Мне даже показалось, что она плакала. Если не хочешь рассказывать, так и скажи. Только не надо врать, что ничего не произошло. Я же тебе не чужой человек!»

Прочитав записку, Люся улыбнулась и на обратной стороне листочка вывела: «Поговорим на перемене. А лучше после уроков. Можем зайти к тебе».

Бегло пробежав глазами по строчкам, Лу удовлетворенно кивнула.

«Нужно и в самом деле все рассказать Лу, – думала Черепашка, глядя на доску отсутствующим взглядом. – Ведь ближе нее у меня теперь никого не осталось. Конечно, ничем помочь она мне не сможет, но зато выговорюсь. Может, хоть полегче станет?»

На перемене все, как сговорившись, замучили Черепашку одним и тем же вопросом: не она ли это снималась в клипе, который показывали в ее субботней программе. Первым подошел Юрка Ермолаев. Поинтересовавшись по поводу клипа и получив от Люси утвердительный ответ, он сказал:

– А этот паренек ничего… Откуда ты его выкопала?

– Ниоткуда я его не выкапывала, – отмахнулась Черепашка. – Прислал в редакцию кассету с записью, вот и все.

Это была неправда, но Люсе не хотелось сейчас пускаться перед Юркой в объяснения, что, дескать, это ее знакомый и все такое. Не хватало ей сейчас сцены ревности! Юрка Ермолаев был давно и безнадежно влюблен в Люсю, хотя прекрасно знал, что она испытывает к нему лишь дружеские чувства.

– А мне показалось, что вы с ним давно знакомы, – с сомнением покосился на нее Юрка.

– Ой, Юр, извини, но мне нужно еще историю повторить, – снова соврала Люся.