Фальшивая принцесса

— Нужно дождаться семилетия мальчика, тогда у него начнётся первый скачок развития химероидных способностей, — лицо Зигвальда сейчас было оживлённым, полным надежды. Даже странно было это видеть, ведь я привыкла, что он вечно хмур, а то и вовсе зол. — Тогда мы сможем настроить поиск и активировать портал. Много Материи на это уйдёт, скорее всего, обряд будем проводить на Цимме.

— Отлично! — воскликнул тот самый сероглазый тип, что сердито смотрел на меня. — Возьмите меня с собой, я с удовольствием задам перцу тем тварям, что его удерживают!

— Обязательно, Ортос, зададим — не то слово, — и столько кровожадности было в голосе Зигвальда, что я вздрогнула.

— Армарийцы не прощают тех, кто их предал, — зловеще проговорил этот ужасный Ортос, глядя на меня.

Я похолодела от ужаса. Что он имел в виду? Не мог же он узнать…

— Она в курсе, — лениво бросил Крайл. — Не надо пугать мою жену, Орт, лучше себе пару найди.

И так тепло стало от его слов. Он меня защитил! Вот только одновременно с теплом пришла и горечь. Потому что я на самом деле — лгунья, пусть и невольная.

— Она тебе пока не жена, — заметил Зигвальд. — По крайней мере, по нашим законам.

— Я знаю, — нахмурился Крайл. — Но это уже не имеет значения, потому что она — только моя!

Дружный вздох пронёсся по залу, я услышала перешёптывания слуг и гостей.

— Он впустил её в своё сердце до обряда.

— Рисковый парень, наш второй король.

— Говорят, их благословила Цветочная Богиня.

— Да что она значит по сравнению с Размаром?

— Нет, Предназначенные — это вам не шутки.

— Посмотрим, как пройдёт наш обряд.

— Хватит, — рыкнул на всех Крайл. — Держите себя в руках!

— Согласен, — внезапно выдал … Зигвальд. — Вы — армарийцы. Что о вас подумает Анелия, если вы даже в руках себя держать не можете?

А вот это было неожиданно.

Такой же неожиданной была реакция садовника на наши цветы. Конечно, они доплыли в довольно плачевном состоянии, несмотря на уход и попытки укрыть от холодного ветра Великого моря, но он пребывал от них в истинном восторге. Человек, больше похожий на медведя, и в восторге. Выглядело занимательно.

— Это, правда, перечная мята? — его голос, почти такой же низкий, как у Крайла выражал крайнюю степень восхищения. — У нас она вымерзла пять лет назад, и я никак не мог найти рассаду для восстановления этой части сада. Даже не садил туда ничего, держал место.

О, это оказалось большим откровением. Вообще, я успела узнать от Крины, что Урлух очень нелюдимый и своеобразный мужчина. И впрямь, он был широченным, заросшим и настороженным, когда я впервые увидела его. Вчера он стоял в самом дальнем углу и старался не показываться на глаза, но сегодня… Сегодня он увидел, с чем я прибыла, и оттаял.

— Да, вот только боюсь, наши растения слишком изнежены для армарийских ветров, — покачала головой. — Похоже, придётся сажать их в оранжерее.

— Ничего, у меня есть одна, вторую построить недолго! — воодушевлённо потёр руки Урлух. — Тем более их всё равно надо на карантине держать — всё же иноземная флора.

Надо же, как сияют его глаза, как заботливо он смотрит на мяту, с каким интересом косится в сторону розмарина. Сроду бы не подумала! Легче всего этот мужчина представлялся мне с боевым топором в руках, перекошенным лицом и со зверским рыком. Разумеется, в самой гуще битвы кромсающий врага направо-налево, а не вот это вот всё. Но его огромные ладони с мозолями от лопаты, а вовсе не от меча (хотя, с него станется, что и от того и от другого) бережно прикасались к нежным, потрёпанным суровыми ветрами Великого моря листикам.

С ума сойти! Ох уж эта Армария — страна суровых людей и не менее суровых контрастов.

Но самое замечательное было не только в том, что мы прекрасно поладили насчёт растений, но и в том, что Урлух отлично поставил на место Кларка! Тот как-то раз отпустил сомнительной красоты комплимент в адрес Виви, хотя обычно вёл себя довольно сдержанно.

— Не так надо за девами ухаживать, олух! — рыкнул на него садовник. — Они же, как цветы, — Урлух любовно приподнял пальцами увядающие лепестки ванили. — Их надо беречь от опасностей, кормить, поить и ни в коем случае не ломать.

Видели бы вы глаза Кларка! Он словно увидел перед собой морскую сирену, а не садовника. Впрочем, все мы удивились, ведь этот человек жил в одиночестве, у него даже детей не было, потому что всё своё время он посвящал любимой работе.

Откуда же он так хорошо разбирается в женщинах?

— Не хочу тебя обижать, — выдал, наконец, Кларк после того, как переварил отповедь, — но ты бы на себя посмотрел. Борода давно не стрижена, волосы не мыты, сам ходишь в грязной одежде.

— А ты попробуй, останься чистым, когда в земле ковыряешься? — вступилась я за Урлуха. Уф, сама от себя такого не ожидала! — Вообще-то, мы все тут не сияем чистотой.

Указала на испачканный подол рабочего платья.

— Вы-то потом помоетесь, а он так и будет ходить, — Кларк слегка смутился, но продолжал настаивать на своём.