Фальшивая свадьба (СИ)

Радость от внезапной отсрочки испаряется так же быстро, как появилась. Собственно, я выторговала себе всего лишь день да ночь. Подхожу к окну, но двор пуст. Машины Яна нет. Интересно, он обиделся на то, что я не поехала с ним?

Тетя подходит сзади, кладет ладони мне на плечи.

— Не так страшен черт, Ива.

Хотелось бы мне верить, ох как хотелось! Аня уходит, сославшись на дела и сказав, что на ужин придется спуститься. До вечера я остаюсь одна. Никто меня не беспокоит, и я все же прокручиваю варианты побега. К сожалению, тетя права — далеко мне не уйти. А значит, пока и правда придется играть по правилам и поехать к Яну домой.

Снова вспоминаю, как увидела его в кабинете отца. Даже в воспоминаниях его образ невероятно яркий. И если абстрагироваться от обстоятельств, то он определенно привлекательный мужчина — брутальный, взрослый, сильный. Проблема в том, что я его совершенно не знаю. Может быть, если бы я хоть что-то помнила с того вечера, было бы легче?

Вниз я спускаюсь заранее — не хочу злить отца. Знаю, что он фанат пунктуальности. Поэтому предпочитаю не усугублять ситуацию. Ужин проходит в напряженном молчании. Тетя предупреждающе смотрит на меня, так что я молчу и просто ем. Папа меня будто и не замечает, и я всерьез опасаюсь, что он опять начнет играть в игнор, как после смерти мамы.

Пусть у нас сложные отношения, и характер у него тяжелый, но мне психологически трудно, когда в доме такая обстановка. Учитывая, что завтра мне придется переехать, не хотелось бы ссориться напоследок.

Пытаюсь придумать какой-нибудь благовидный предлог для разговора, но такой, чтобы при этом не задеть то, что может спровоцировать отца. Однако, как назло, в голове, кроме предстоящего брака и переезда, нет ничего. Да и после тех фото мне все еще неловко.

— Ива, зайди после ко мне в кабинет, — роняет он и, не доев, выходит из-за стола.

Настороженно смотрю на тетю, но она лишь едва заметно качает головой.

Естественно, после этого мне кусок в горло не лезет. Бесполезно ковыряю мясо в тарелке.

— Спасибо, пойду, — сдаюсь в итоге и тоже выхожу из-за стола.

До кабинета отца идти всего ничего, но за эту пару минут я успеваю надумать себе столько всего, что дверь открываю, уже когда меня всю колотит.

Папа стоит возле небольшого бара, встроенного в шкаф. В его руках бокал с виски, судя по бутылке, которая стоит на столе.

— Ты хотел поговорить?

— Хотел, — тяжело роняет он. — Заходи, кое-что проясним, дочь.

5 Ива

Едва я делаю пару шагов, как образ сидящего в кресле Яна тут же всплывает в памяти. Ну, вот и как теперь? Постоянно мне будет мерещиться?

— Поздравляю, — отстраненно говорит он, кивая на бумаги, лежащие на столе рядом с его бутылкой виски. — Ты теперь Серебрякова.

Если бы тетя не подготовила меня до того, сейчас я бы снова испытала шок. Но за прошедшие часы у меня была возможность, если не полностью принять ситуацию, то хотя бы отчасти смириться с ней.

— Уже? — только и спрашиваю.

Он шумно выдыхает, а потом резко выпивает все содержимое бокала. Затем громко ставит тот на стол и поворачивается ко мне.

— Ты мне одно скажи — как тебе в голову пришло потащиться в эту клоаку?

— Хотела с девочками отдохнуть.

Отец стискивает зубы, явно злясь.

— Ну, отдохнула ты, дочь, на соточку. Так у вас, молодежи, говорят?

— Пап, я…

— Что ты? — рычит он, сверля меня злым взглядом. — Ты хоть понимаешь, как подставила меня? Сколько раз я говорил тебе о том, что ты можешь стать легкой мишенью?

— Прости меня, — говорю дрожащим голосом. — Прости, я не хотела!

Отец шумно выдыхает, отворачивается к окну. Глядя на его широкую спину, вспоминаю, сколько раз он вот так же стоял здесь, а я прибегала к нему после сдачи экзамена и хвасталась успехами. Изредка папа все же уделял мне время, если у него не было очередных сложностей на работе. В такие моменты мне казалось, мы снова становились счастливой семьей.

— Что бы сказала твоя мать, если бы увидела те фото? Об этом ты подумала?

Это запрещенный прием, и он это знает! Знает, что его слова больно бьют по мне.

— Не так я тебя воспитывал, Ива. Не так.

Я сношу и это. Молчу. Терплю. За дело ведь ругает. И хотя мне очень хочется подойти к нему, обнять, почувствовать, что, несмотря на все это, отец меня любит, я стою и жду.

— В общем, теперь ты мужняя жена. Так что надеюсь, ума хватит не страдать ерундой.

— Неужели нельзя было по-другому? — робко спрашиваю. — Я же его совсем не знаю.

Отец резко разворачивается ко мне, и его взгляд бьет наотмашь — в нем столько разочарования, что я чувствую себя полным ничтожеством в этот момент.

— Скажи спасибо, что Ян оказался порядочным мужиком. Иначе бы эта твоя прогулка сильно аукнулась не только мне.

— А мы можем с ним развестись попозже?

— Ива, — предупреждающе цедит папа. — Ты издеваешься?

— Нет, я… Я же не знаю его совсем. Не люблю!

— Любовь? — ухмыляется он. — Поздновато об этом думать, дочка. Ты когда блядовала, про любовь не думала.

— Меня опоили!

— И кто в этом виноват, а? Кто свалил от охраны? Кто забыл про меры предосторожности? — каждое слово попадает в цель. Четко и хладнокровно.